| 
    
    
    
  
    | 
    | 
    
    
    
     
      
         
              100    
          
     
ПОЭТ
- Подумаешь, тоже работа, —
 
- Беспечное это житье:
 
- Подслушать у музыки что-то
 
- И выдать шутя за свое.
 
 
- И чье-то веселое скерцо
 
- В какие-то строки вложив,
 
- Поклясться, что бедное сердце
 
- Так стонет средь блещущих нив.
 
 
- А после подслушать у леса,
 
- У сосен, молчальниц на вид,
 
- Пока дымовая завеса
 
- Тумана повсюду стоит.
 
 
- Налево беру и направо,
 
- И даже, без чувства вины,
 
- Немного у жизни лукавой,
 
- И все – у ночной тишины.
 
 
Лето l959, Комарово
 
ЧИТАТЕЛЬ
- Не должен быть очень несчастным
 
- И, главное, скрытным. О нет! —
 
- Чтоб быть современнику ясным,
 
- Весь настежь распахнут поэт.
 
 
- И рампа торчит под ногами,
 
- Все мертвенно, пусто, светло,
 
- Лайм-лайта[50] холодное пламя
 
- Его заклеймило чело.
 
 
- А каждый читатель как тайна,
 
- Как в землю закопанный клад,
 
- Пусть самый последний, случайный,
 
- Всю жизнь промолчавший подряд.
 
 
- Там все, что природа запрячет,
 
- Когда ей угодно, от нас.
 
- Там кто-то беспомощно плачет
 
- В какой-то назначенный час.
 
 
- И сколько там сумрака ночи,
 
- И тени, и сколько прохлад,
 
- Там те незнакомые очи
 
- До света со мной говорят,
 
 
- За что-то меня упрекают
 
- И в чем-то согласны со мной…
 
- Так исповедь льется немая,
 
- Беседы блаженнейший зной.
 
 
- Наш век на земле быстротечен
 
- И тесен назначенный круг,
 
- А он неизменен и вечен —
 
- Поэта неведомый друг.
 
 
23 июля 1959, Комарово
 
СКОРОСТЬ
- Бедствие это не знает предела…
 
- Ты, не имея ни духа, ни тела,
 
- Коршуном злобным на мир налетела,
 
- Все исказила и всем овладела
 
 
8 августа 1959, утро, Комарово
 
НАСЛЕДНИЦА
Пушкин
 
- Казалось мне, что песня спета
 
- Средь этих опустелых зал.
 
- О, кто бы мне тогда сказал,
 
- Что я наследую все это:
 
- Фелицу, лебедя, мосты
 
- И все китайские затеи,
 
- Дворца сквозные галереи
 
- И липы дивной красоты.
 
- И даже собственную тень,
 
- Всю искаженную от страха,
 
- И покаянную рубаху,
 
- И замогильную сирень.
 
 
20 ноября 1959, Ленинград, Красная Конница
 
* * *
- Вам жить, а мне не очень,
 
- Тот близок поворот.
 
- О, как он строг и точен,
 
- Незримого расчет.
 
 
- Зверей стреляют разно,
 
- Есть каждому черед
 
- Весьма разнообразный,
 
- Но волка – круглый год.
 
 
- Волк любит жить на воле,
 
- Но с волком скор расчет:
 
- На льду, в лесу и в поле
 
- Бьют волка круглый год.
 
 
- Не плачь, о друг единый,
 
- Коль летом иль зимой
 
- Опять с тропы волчиной
 
- Услышишь голос мой.
 
 
1959
 
ПОСЛЕДНЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
- Одно, словно кем-то встревоженный гром,
 
- С дыханием жизни врывается в дом,
 
- Смеется, у горла трепещет,
 
- И кружится, и рукоплещет.
 
 
- Другое, в полночной родясь тишине,
 
- Не знаю откуда крадется ко мне,
 
- Из зеркала смотрит пустого
 
- И что-то бормочет сурово.
 
 
- А есть и такие: средь белого дня,
 
- Как будто почти что не видя меня,
 
- Струятся по белой бумаге,
 
- Как чистый источник в овраге.
 
 
- А вот еще: тайное бродит вокруг —
 
- Не звук и не цвет, не цвет и не звук, —
 
- Гранится, меняется, вьется,
 
- А в руки живым не дается.
 
 
- Но это!… по капельке выпило кровь,
 
- Как в юности злая девчонка – любовь,
 
- И, мне не сказавши ни слова,
 
- Безмолвием сделалось снова.
 
 
- И я не знавала жесточе беды.
 
- Ушло, и его протянулись следы
 
- К какому-то крайнему краю,
 
- А я без него… умираю.
 
 
1 декабря 1959, Ленинград, Красная Конница
 
АНАФЕМА
- Это и не старо, и не ново,
 
- Ничего нет сказочного тут.
 
- Как Отрепьева и Пугачева,
 
- Так меня тринадцать лет клянут.
 
 
- Неуклонно, тупо и жестоко
 
- И неодолимо, как гранит,
 
- От Либавы до Владивостока
 
- Грозная анафема гремит.
 
 
1959
 
МАРТОВСКАЯ ЭЛЕГИЯ
- Прошлогодних сокровищ моих
 
- Мне надолго, к несчастию, хватит.
 
- Знаешь сам, половины из них
 
- Злая память никак не истратит:
 
- Набок сбившийся куполок,
 
- Грай вороний, и вопль паровоза,
 
- И как будто отбывшая срок
 
- Ковылявшая в поле береза,
 
- И огромных библейских дубов
 
- Полуночная тайная сходка,
 
- И из чьих-то приплывшая снов
 
- И почти затонувшая лодка…
 
- Побелив эти пашни чуть-чуть,
 
- Там предзимье уже побродило,
 
- Дали все в непроглядную муть
 
- Ненароком оно превратило.
 
- И казалось, что после конца
 
- Никогда ничего не бывает…
 
- Кто же бродит опять у крыльца
 
- И по имени нас окликает?
 
- Кто приник к ледяному стеклу
 
- И рукою, как веткою, машет?…
 
- А в ответ в паутинном углу
 
- Зайчик солнечный в зеркале пляшет.
 
 
Февраль 1960, Ленинград
 
 
         
            100             
       
      
          | 
   
 
    
     | 
     |