68  
         Стихотворение посвящено Дмитрию Дмитриевичу Шостаковичу.
«Не мудрено, что похоронным звоном...»
- Не мудрено, что похоронным звоном
 - Звучит порой непокоренный стих
 - Пустынно здесь! Уже за Ахероном
 - Три четверти читателей моих.
 - А вы, друзья! Осталось вас немного,
 - Последние, вы мне еще милей...
 - Какой короткой сделалась дорога,
 - Которая казалась всех длинней.
 
3 марта 1958
Болшево
Комн. № 7
Рисунок на книге стихов
- Он не траурный, он не мрачный,
 - Он почти как сквозной дымок,
 - Полуброшенной новобрачной
 - Черно-белый легкий венок.
 - А под ним тот профиль горбатый,
 - И парижской челки атлас,
 - И зеленый, продолговатый,
 - Очень зорко видящий глаз.
 
23 мая 1958
Приморский сонет
- Здесь всё меня переживет,
 - Всё, даже ветхие скворешни,
 - И этот воздух, воздух вешний,
 - Морской свершивший перелет.
 
- И голос вечности зовет
 - С неодолимостью нездешней.
 - И над цветущею черешней
 - Сиянье легкий месяц льет.
 
- И кажется такой нетрудной,
 - Белея в чаще изумрудной,
 - Дорога не скажу куда...
 
- Там средь стволов еще светлее,
 - И всё похоже на аллею
 - У царскосельского пруда.
 
Июнь 1958
Комарово
Эпиграмма
- Могла ли Биче словно Дант творить,
 - Или Лаура жар любви восславить?
 - Я научила женщин говорить...
 - Но, Боже, как их замолчать заставить!
 
1958
Летний сад
- Я к розам хочу, в тот единственный сад,
 - Где лучшая в мире стоит из оград,
 
- Где статуи помнят меня молодой,
 - А я их под невскою помню водой.
 
- В душистой тиши между царственных лип
 - Мне мачт корабельных мерещится скрип.
 
- И лебедь, как прежде, плывет сквозь века,
 - Любуясь красой своего двойника.
 
- И замертво спят сотни тысяч шагов
 - Врагов и друзей, друзей и врагов.
 
- А шествию теней не видно конца
 - От вазы гранитной до двери дворца.
 
- Там шепчутся белые ночи мои
 - О чьей-то высокой и тайной любви.
 
- И все перламутром и яшмой горит,
 - Но света источник таинственно скрыт.
 
9 июля 1959
Ленинград
Поэт («Подумаешь, тоже работа...»)
- Подумаешь, тоже работа, —
 - Беспечное это житье:
 - Подслушать у музыки что-то
 - И выдать шутя за свое.
 
- И чье-то веселое скерцо
 - В какие-то строки вложив,
 - Поклясться, что бедное сердце
 - Так стонет средь блещущих нив.
 
- А после подслушать у леса,
 - У сосен, молчальниц на вид,
 - Пока дымовая завеса
 - Тумана повсюду стоит.
 
- Налево беру и направо,
 - И даже, без чувства вины,
 - Немного у жизни лукавой,
 - И все – у ночной тишины.
 
Лето 1959
Комарово
Читатель
- Не должен быть очень несчастным
 - И главное скрытным. О нет! —
 - Чтоб быть современнику ясным,
 - Весь настежь распахнут поэт.
 
- И рампа торчит под ногами,
 - Все мертвенно, пусто, светло,
 - Лайм-лайта позорное пламя
 - Его заклеймило чело.
 
- А каждый читатель как тайна,
 - Как в землю закопанный клад,
 - Пусть самый последний, случайный,
 - Всю жизнь промолчавший подряд.
 
- Там все, что природа запрячет,
 - Когда ей угодно, от нас.
 - Там кто-то беспомощно плачет
 - В какой-то назначенный час.
 
- И сколько там сумрака ночи,
 - И тени, и сколько прохлад,
 - Там те незнакомые очи
 - До света со мной говорят,
 
- За что-то меня упрекают
 - И в чем-то согласны со мной...
 - Так исповедь льется немая,
 - Беседы блаженнейший зной.
 
- Наш век на земле быстротечен
 - И тесен назначенный круг,
 - А он неизменен и вечен —
 - Поэта неведомый друг.
 
23 июля 1959
Комарово
«Не мешай мне жить – и так не сладко...»
- Не мешай мне жить – и так не сладко.
 - Что ты вздумал, что тебя томит?
 - Иль неразрешимая загадка
 - Ледяной звездой в ночи горит?
 
- Или галереями бессонниц
 - Ты ко мне когда-то приходил?
 - Иль с давно погибших белых звонниц
 - Мой приезд торжественный следил?
 
- В прежних жизнях мы с тобою счеты
 - Плохо подвели, о бедный друг!
 - Оттого не спорится работа,
 - Сухо в горле, кровь бормочет что-то
 - И плывет в глазах кровавый круг.
 
- Иль увидел взор очей покорных
 - В тот для памяти запретный час,
 - Иль в каких-то подземельях черных
 - Мертвой оставлял меня не раз.
 
- И при виде жертвы позабытой
 - Места не найти тебе теперь...
 - Что там – окровавленные плиты
 - Или замурованная дверь?
 
- В самом деле – сотни километров,
 - Как ты и сказал мне, – сущий вздор,
 - И знакомый с детства голос ветра
 - Продолжает наш старинный спор.
 
Июнь 1959
  68  
        