18 
Тошнота и сильнейшая усталость убедили Жасмин, что она подхватила какой-то вирус.
Улегшись на диван и дрожа, она закрыла глаза и почти сразу провалилась в беспамятство.
– Жасмин, проснись!
– М-м-м, – пробормотала она, еле ворочая языком.
Ощутив на плечах покрывало – откуда оно взялось? – молодая женщина попыталась спрятаться под ним, но кто-то потряс ее за плечо.
– Проснись!
Жасмин застонала, с трудом приподнимая тяжелые веки.
– Что?
Над ней навис мужчина. Судя по тому, что с его шеи свисал стетоскоп, это был врач.
Ее руку пронзила боль.
– Ай! – вскрикнула она.
– Лежи спокойно. Тебе делают внутривенный укол.
Глубокий голос Рейеса нельзя было не узнать. Он протянул ей стакан воды с соломинкой, а кто-то подложил под ее голову мягкую подушку.
В ее затуманенном мозгу возник рой вопросов.
– Рейес… Что?
– Не пытайся говорить, – сказал он, внимательно глядя на нее, и заговорил по-испански с врачом.
Врач несколько раз кивнул и похлопал Жасмин по руке.
– Что со мной случилось?
В глазах Рейеса отражалась тревога.
– Ты уснула, и я не мог тебя разбудить.
Врач что-то произнес.
– Ты принимаешь какие-нибудь лекарства? – перевел принц.
Нахмурившись, Жасмин покачала головой, и только сейчас до ее сознания дошло, что это другая комната.
– Где я?
– Ты в моих покоях в гостевом крыле посольства.
Жасмин уже собиралась спросить, как она здесь оказалась, но врач снова обратился к Рейесу. Через несколько минут он поклонился и вышел.
– Я хотела бы узнать, что со мной, – пробормотала она.
– Ты обезвожена и немного истощена. Когда ты в последний раз нормально ела? – спросил Рейес, нахмурившись.
– В последний раз перед тем, как я оказалась в заключении?
– Отвечай, Жасмин!
Сердце не должно было подпрыгивать в груди при звуках ее имени, произнесенного Рейесом. Однако оно подпрыгнуло.
– Думаю, вчера днем. В последнее время у меня нет аппетита.
Ее глаза встретились с его глазами, и между ними словно проскочила невидимая искра.
Рейес вскочил и отдал резкую команду по-испански. Вошел охранник, взглянул на нее и кивнул. Жасмин не нужен был переводчик, чтобы понять, что темой обсуждения является она.
– Что теперь? – спросила она.
Рейес не ответил. Повернувшись, он вышел в смежную комнату.
– Его высочество распорядился, чтобы я отправился к вам домой и упаковал ваши вещи, – спотыкаясь на каждом слове, ответил охранник по-английски.
Жасмин ошеломленно молчала несколько секунд.
– Я не собираюсь никуда уезжать.
– Вы неправильно поняли. Это не просьба его высочества, это приказ.
– Может, я смогу обсудить это с его высочеством, когда у него выдастся свободная минутка? – Жасмин задала вопрос намеренно громко в надежде, что Рейес ее услышит.
Осознавая свою вину, она тем не менее не хотела позволять Рейесу управлять ее жизнью.
Охранник взглянул на нее как на сумасшедшую.
Вернулся Рейес. Кивком он отпустил охрану.
– Завтра я уезжаю, и ты едешь со мной.
Несмотря на слабость, Жасмин возразила:
– Я твоя пленница, но даже пленникам сообщают об их дальнейшей участи.
Рейес приподнял темную бровь.
– Ты забываешь, что у тебя нет никаких прав. Ты отправишься со мной туда, куда я пожелаю.
Во рту у Жасмин пересохло. У нее возникло неодолимое желание бежать куда глаза глядят. Но она понимала, что у нее вряд ли хватит сил добраться хотя бы до двери.
Она в отчаянии выпалила:
– У меня есть своя жизнь, работа…
– Завтра ты возьмешь расчет.
У нее закружилась голова.
– Рейес, пожалуйста…
– Завтра ты возьмешь расчет, – повторил он. – Или я с огромным удовольствием поведаю твоим работодателям правду о тебе. После того, как передам тебя властям.
– То есть, если я уволюсь по собственному желанию, ты не сообщишь им, что я…
Она замолчала.
– Боишься произнести это вслух? Ты воровка, Жасмин Николс, вот кто ты такая, – процедил Рейес сквозь зубы. – Ты обокрала не только меня, но и мою страну. Ты перечеркнула годы непростых переговоров. – В его глазах пылал огонь.
– Рейес… Мне так жаль. То, что произошло… Это не должно было случиться.
Он рассмеялся:
– Ты хочешь сказать, что секс с тобой должен был затуманить мне мозг, и я заподозрил бы в краже кого-нибудь другого, но не тебя? – с презрением осведомился он.
– Нет. Просто я не должна была брать договор.
18 
