Последние отзывы

  5  

Уоллингфорд оглянулся на говорившего, тонкие аристократические губы злобно кривились. Секундант слетка поежился, словно опасаясь, что гаев маркиза обрушится на него самого.

По губам Джулиана скользнула кроткая улыбка.

— Простите, дружище. Почему-то с женщинами мне всегда везет больше, чем с портвейном.

Катберт сдавленно ахнул — выхватив из рук своего секунданта запасной пистолет, Уоллингфорд приставил его к груди Джулиана. Джулиан с веселым удивлением наблюдал за его действиями, явно не снисходя детого, чтобы униженно просить о пощаде. И застывший от ужаса Катберт внезапно понял, что при малейшем намеке на страх маркиз, не моргнув глазом, пристрелит их обоих. А потом ему останется только заплатить гробовщику, чтобы тот подтвердил, что обезумевший от горя Катберт стая угрожать ему оружием после того, как маркиз застрелил его друга.

Уоллингфорд медленно опустил пистолет. Из груди Катберта вырвался вздох облегчения.

— К тому времени как я уничтожу тебя, ублюдок, ты уже успеешь сто раз пожалеть, что сегодня я не всадил пулю в твое, черное сердце! — Голос маркиза сочился ядом. — Я догадывался, что ты не сочтешь необходимым явиться на поединок в приличном виде, поэтому взял та себя смелость выкупить все твои долговые расписки. — Вытащив из кармана лачку бумажек, он домахал ими перед носом у Джулиана. — Ты мой, Кейн! Со всеми своими потрохами!

С губ Джулиана сорвался смешок. А мгновением позже он уже хохотал во все горло.

— Боюсь, вы опоздали, старина. Дьявол обскакал вас, давным-давно скупив мои долговые расписки!

Его насмешка только подлила масла в огонь.

— Тогда я буду молиться, чтобы он востребовал долг. Потому что единственное мое желание — видеть, как вы станете жариться в аду!

Резко повернувшись, Уоллингфорд зашагал к поджидающей его карете. Его спутники гуськом потянулись за ним, на лице гробовщика читалось горькое разочарование.

— Какая мрачная личность, ты не находишь? — пробормотал Катберт, провожая его взглядом. — Держу пари, парень страдает несварением желудка.

Карета умчалась. Катберт с Джулианом остались «дни, затерянные посреди белого безмолвия. Джулиан так и продолжал сидеть на снегу, уронив руку на колено. Молчание друга, столь нехарактерное для его натуры, пугало Катберта куда больше, чем все события этого утра. Он уже до такой степени привык к неистощимому остроумию Джулиана, что слегка растерялся, не понимая, что с ним такое. Самому Катберту при всем его желании почему-то никогда не удавалось блеснуть какой-нибудь умной фразой.

Смущенно откашлявшись, он уже открыл было рот, чтобы сделать робкую попытку пошутить, когда по губам Джулиана скользнула тень его прежней улыбки.

— М-да… похоже, несмотря на все мои усилия, мне явно не судьба погибнуть на дуэли, унося с собой в могилу воспоминание о поцелуе женщины, которая принадлежит другому!

Катберт, сунув в шкатулку пистолет, помог Джулиану подняться на ноги.

— Не отчаивайся! — пропыхтел он. — Может, тебе суждено умереть в долговой тюрьме! В конце концов, чем чахотка хуже пули?

Подхватив Джулиана под мышки, он как раз пытался развернуть его в правильном направлении, когда ему в глаза бросилась дыра, зиявшая в толстом пальто на груди приятеля.

— А это что еще такое? — удивился он, прекрасно зная, как трепетно Джулиан относится к своему гардеробу. Во всяком случае, куда трепетнее, чем к своим многочисленным любовным интрижкам.

Нахмурившись, Катберт потрогал пальцами прореху — она была не меньше дюйма шириной, с торчавшими по краям почерневшими и обуглившимися нитками.

Ничего не понимая, он попытался было просунуть палец в дыру, когда Джулиан мягко, но решительно перехватил его руку.

— Должно быть, эту дыру прожгла пуля маркиза, когда я упал. Проклятый ублюдок! Заметь я, во что он превратил мое пальто, я забил бы ему в глотку эти долговые расписки! Между прочим, мне его шил сам старик Вестон^[2]! — буркнул он, имея в виду любимого портного самого короля. — Оно обошлось мне в целых пять фунтов!

Катберт медленно отвел руку — мелькнувший в глазах друга недобрый огонек ясно дал понять, что дальнейшие расспросы нежелательны.

Заметив его смущение, Джулиан дружески хлопнул его по плечу.

— Пошли, Кабби! — весело крикнул он. — Ноги у меня уже совсем заледенели! Почему бы нам не раздавить бутылочку хорошего портвейна?

  5