Ведь он два последних года перед выводом войск просидел в Германии, а там, как мне известно, оружие и военное имущество эшелонами распродавали. Пусть спросят, пусть покрутится как вьюн", – и Горбатенко самодовольно потирал ладони.
По последним опросам общественного мнения, его дела шли в гору. Еще неделя активной агитации, плотной работы с выборщиками, и он окончательно опередит Кабанова. Может быть, даже так получится, что победит в первом туре. Все остальные кандидаты, а их было семь человек, уже сами подумывали о том, чтобы снять свои кандидатуры, и помощники Горбатенко уже встречались с ними, вели переговоры, сулили деньги, чтобы те попросили своих выборщиков отдать голоса за бывшего следователя районной прокуратуры, непримиримого борца с коррупцией и беззаконием.
О готовящейся пресс-конференции Сереброву сообщил Герман Богатырев, который был в курсе всех дел и Горбатенко, и Нестерова, и генерала Кабанова.
Пресс-конференция была назначена на пятницу, на два часа дня.
В доме у генерала Серебров появился вместе с Кристиной. Генерал Кабанов сидел в кабинете.
Дочь постучала в дверь:
– Папа, к тебе Сергей Владимирович.
Генерал встрепенулся. На столе лежала потертая кожаная папка, плотная от бумаг. В бумагах покоилась, ждала своего часа черная кассета в целлофанированной упаковке. Кристина уже успела рассказать Сереброву, причем с шутками, как ее отец пытался просмотреть что-то запрещенное и едва не поломал видеомагнитофон.
Последняя фраза Кристины звучала так:
– Наверное, отец решил перед последним броском возбудиться и смотрел какую-нибудь крутую порнуху.
– Что ты, Кристина, твой отец – человек серьезный и такую дрянь смотреть не станет. Он же во всех своих речах ратует за нравственность, клеймит порно.
– Может, он решил посмотреть, что это такое?
А вы, Сергей Владимирович, как относитесь к порнографии?
– Отношусь как к порнографии, – глубокомысленно заметил Серебров.
Генерал Кабанов поднялся из-за стола, едва увидев Сереброва.
– Сергей Владимирович, вы-то, надеюсь, на пресс-конференции будете?
– Это надо, генерал?
– Я бы хотел вас видеть. Мне бы хотелось, чтобы в зале были свои люди. Я журналистов не люблю, все они продажные твари. Заплати им денег, так они из белого черное сотворят. Вы только почитайте, что они пишут, у них все мерзавцы и подлецы. А подлецы по их писаниям благородными выглядят. Все олигархи, на которых они работают, такие хорошие! На благотворительность деньги дают, детей-сирот готовы обогреть и приголубить. Я-то им цену знаю. Нет сейчас настоящей журналистики, все исписались. Проходите, пожалуйста.
Кристина стояла у двери, глядя на отца:
– Мне можно, папа?
– Нет, – твердо сказал генерал, давая понять, что и упрашивать его бесполезно.
– Почему так?
– Закрой дверь, Кристина.
Девушка пожала плечами, но дверь закрыла.
– Я кое-что хочу показать журналистам. Я решил, что для победы все средства хороши.
Серебров молчал, уже догадываясь, о чем говорит Кабанов.
– Я, приготовил для этого выскочки, для своего соперника, кое-что такое… В общем, мало ему не покажется. Не очень этим приятно заниматься, но для победы хороши все средства.
– Правильно, я вас поддерживаю.
– Спасибо, Сергей Владимирович, спасибо, полковник, – генерал вышел из-за стола, и Сереброву даже показалось, что тот сейчас козырнет и щелкнет каблуками. Но на ногах генерала были домашние тапки.
– Извините, генерал, сейчас вернусь.
Он зашел в комнату Кристины. Та сидела, держа в руках журнал, и заполняла клеточки сканворда.
Увидев Сереброва, девушка тут же отложила журнал. На ее лице сияла простодушная улыбка, на Сереброва она смотрела восхищенно.
– Кристина, скажи, тебе нравятся мужчины в форме?
– Не очень, – призналась та.
– И мне не очень, хоть я и бывший военный.
Журналисты, между прочим, военных не любят, если, конечно, те не в камуфляже и не на передовой. Там такая форма уместна.
– У отца есть белый костюм.
– Генерал в белом – это уже какая-то пиночетовщина и ярузельщина, ненужная аналогия. Твой отец должен появиться на пресс-конференции в таком виде, в каком его не ожидают увидеть. Ждут жесткого генерала, а должен появиться штатский человек, одетый со вкусом.
Кристина вздохнула, посмотрела на Сереброва:
– Со вкусом у папы проблема, не то что у вас.