117 
Лысый взглянул на часы. Прошло ровно семь минут, а они еще не успели обчистить и половину поезда. Правда, в запасе у них оставалось еще достаточно времени.
Следующий состав должен был проследовать по этому пути только через два часа.
Лысый знал об этом доподлинно, план операции был им разработан в мельчайших деталях. Он целых две недели прожил невдалеке от станции, снимая комнатку в деревенском домике. Каждую ночь он выходил к железнодорожному полотну и с часами в руках отмечал прохождение поездов, пока наконец не составил себе четкий график.
Наверное, единственным в поезде, кроме самих бандитов, кто не паниковал, был Глеб Сиверов. Он спокойно дождался, пока Наталья оденется, и улыбнулся, ободряя девушку. Та смотрела на него как на сумасшедшего.
– И вы еще можете улыбаться? Вы так спокойны? Затем она распахнула сумочку и выложила на стол пачку денег.
– Простите, но я от волнения даже не могу сосчитать, сколько здесь будет долларов, если переводить их по курсу. Но думаю, значительно меньше сотни.
– И что ты предлагаешь? Чтобы я сосчитал их?
– Может, вы бы могли одолжить мне сотню, а остаток я вам как-нибудь верну, – она подвинула пачку к самому краю стола.
Глеб преспокойно взял деньги и бросил их внутрь сумочки.
– Сиди и не дергайся, – сказал он Наталье, – все будет хорошо.
Он стал ногами на полку и, запустив руку в глубину багажного отделения, дотянулся до своей спортивной сумки. Расстегнул молнию и вытащил пистолет. У Натальи от удивления раскрылся рот и никак не хотел закрываться. В глазах отразился ужас.
– Вы с ними из одной шайки?
Но тут же она отбросила это нелепое предположение.
– Вы из милиции?
– Ни то и ни другое, – сказал Глеб, наворачивая на ствол глушитель.
Затем он выгреб со дна сумки три запасные обоймы и положил их в карман куртки, а пистолет заткнул за пояс.
В дверь купе постучали. Глеб запахнул куртку так, чтобы не было видно оружие, и открыл дверь. В коридоре стоял бледный, как выбеленное полотно, проводник. Куда только подевалась его нахальная улыбка?
– Деньги… они требуют деньги, вы же слышали…
– Я тебе что сказал? – произнес Глеб.
– Не понял.
– Я тебе сказал посылать их к черту.
– Но они с оружием…
– Я тебе сказал посылать их от моего имени.
– Но тогда они обещали убить меня… – проводник выглядел таким жалким, что сердце Сиверова дрогнуло.
– Ладно, черт с тобой, а то еще в штаны наложишь, – он достал из-за пояса две стодолларовых бумажки и сунул их в руку проводнику. – Но только смотри, не забудь отдать их мне потом.
– Я их отдам бандитам. А вы, если хотите, разбирайтесь с ними сами.
– Закрой дверь, – приказал Глеб.
А проводник уже стучался в следующее купе. Совсем неподалеку прозвучала короткая автоматная очередь, и трассирующая пуля прочертила темноту за окном.
– Я боюсь, – прошептала Наталья, забиваясь в угол поближе к проходу, подальше от наружной стенки.
Глеб подошел к окну и опустил раму. Явственнее стали слышны крики, детский плач, ругательства.
– Я бы не советовал тебе оставаться тут, – Глеб обернулся и махнул рукой Наталье.
– Куда вы? Там же могут убить! Вы же заплатили деньги.
– Я не собираюсь доставлять им такое удовольствие, – рассмеялся Сиверов и уже прикрикнул на девушку:
– Пошли со мной!
Та только поплотнее забилась в угол.
– Или ты хочешь расстаться со своими сережками?
– Они все равно не золотые, а позолоченные, – призналась Наталья. – Да и бриллианты в них фальшивые.
– Думаешь, кто-нибудь будет с этим разбираться? Ты хотя бы вынула их из ушей, а то оторвут вместе с ушами.
Наталья тут же представила себе страшную картину и вспомнила, что Лысый обещал прислать своего друга и разобраться с ней и Глебом персонально. Она уже представляла, как Дружок сжимает в пальцах ее отрезанное ухо и сияние исходит от поддельного бриллианта.
– Если мы станем тут рассиживаться, то и впрямь дождемся неприятностей.
Глеб высунулся по пояс в окно, перегнулся и ухватился за край вентиляционного люка на крыше вагона. Мгновенно в окне исчезли и его ноги.
– Куда вы? – замирающим от страха шепотом проговорила Наталья, на полусогнутых ногах пробираясь к окну.
Тут же в проеме возникла голова Глеба. Его длинные русые волосы развевал ветер. Он протянул Наталье руку.
– Давай быстрее!
В коридоре уже слышались грубые голоса. Прозвучала автоматная очередь, посыпалось битое стекло, пронзительно закричала женщина. Это и подстегнуло Наталью. Она ухватилась за протянутую руку и встала ногами на столик. Она и сама не ожидала от себя подобной прыти. Сперва оперлась ногой на раму, а затем, изогнувшись, ухватилась за плечо Глеба левой рукой, а правой вцепилась в вентиляционный люк.
117 
