Последние отзывы

  10  

А этот гад… Да сразу по всему телу. Ведь знал эту мою слабость. Сам лечил порезанную лапу.

Меня окатили холодной водой из ведра, чтобы привести в чувство. Очнуться самостоятельно я была не в состоянии. Привалившись к стене, сидела и ощущала, как боль медленно отпускает тело. Хорошо, что вода скрывает дорожки слез.

– Ну что, готова говорить? – присел на корточки Рейвар.

– А ты сволочь, Вареник, – усмехнулась я. – А еще эльф.

Он пугающе рассмеялся:

– А ты действительно считала меня эльфом?

– А разве нет? Укуси тебя комар, как можно развести столько рас? Бабушка, а почему у тебя такие большие уши? А зубы? Проредить бы их, а!

– Ну попробуй, Лисенок, – сказал Рейвар очень тихо, практически интимным полушепотом. – Хм, мне интересно, почему ты соврала, назвавшись чужим именем?

– Оно мое. И попробуй со мной поспорить.

– Не слишком ли громкие слова? – Указательным пальцем псевдоэльф коснулся моей чуть распухшей прокушенной нижней губы. Карие глаза слегка потеплели. – Ты же только себе хуже делаешь своим упрямством. Пойми, тот, кто послал тебя сюда, знал, насколько это опасно. Тебя банально бросили в пекло.

– А тебе не кажется, что соблазнять меня как-то уже поздно? – внимательно посмотрела я на руку, поглаживающую мою шею и медленно сползающую к груди.

– Да? А почему же ты так реагируешь? – улыбнулся Рейвар. Довольно и очень опасно.

Щеки еще сильнее запылали.

– Ну так я в шоке. Думала, ты совсем отмороженный. Или извращенец какой, раз лису девке предпочитал. Как видно, не зря думала.

И чтобы окончательно добить, пощекотала его лицо кончиком пушистого хвоста, открывая как раз ту часть своего тела, к которой он подбирался рукой.

Кто же знал, что это на него так подействует… Чуть зубы мне не выбил, гад. Где я тут дантиста возьму? Если по выходу из каземата он мне еще понадобится…

– Рэ’Адхиль, я же просил не портить ей шкуру, – отреагировал маркграф, о котором мы благополучно забыли. Да, нам вдвоем всегда было лучше, чем в компании третьих лиц.

– Все еще желаете поиметь ее? Попробуйте.

– Ты со своими ребятами развлечешься с ней после меня.

У-у, вот этого не надо!

Наверное, организм хвис устроен как-то ненормально, но все остальное слилось для меня в поток боли, чужих слов и моего сумасшествия. Мне казалось, что я вновь слышу любимые песни. Музыку родного мира. Кажется, что-то мурлыкала в те моменты, когда боль немного отпускала. Ни голоса, ни слуха. Для кого это было большей пыткой – для меня или для несчастных слушателей?

Очнулась я в какой-то комнате. Обстановка богатая. А вот лежу я почему-то на полу. Нет, ну никакого воспитания. Как можно девушку – и на пол?! А вдруг я простужусь? Или еще чего подцеплю? Здесь же хоть и чисто, но явно не с хлоркой вымыто или хотя бы с порошком. Иначе бы так не воняло.

Эх, средневековье. Что с них взять!

Я попробовала перевернуться, но тут же услышала предупредительное рычание. Понятно, что за вонь уловил мой нос, – псы! Сторожа, чтоб их заяц покусал! Сидят вон, зубы нечищеные скалят. Монстры кариозные. Глаза ненавистью так и пылают.

Осмотр из-под ресниц показал – по ходу дела, это комната маркграфа. Я как-то пыталась сунуть сюда свой лисий нос, но охрана меня быстро развернула. Состроив недовольную гримасу, я заявила: «Не очень-то и хотелось», хотя этими тайнами они только аппетит разожгли. Пару дней я придумывала, как проникнуть в вожделенное помещение и пошурудить там. Желательно без подробного осмотра постели и прощупывания ее своим задом. А то этот старый развратник не раз руки тянул к самому дорогому. Мне даже пришлось жаловаться Рейвару. Уже на следующий день маркграф только сальными глазками лупал, не распуская руки и пошловатый язык.

Вот. Дорвалась ты, Лиса. Осматривайся!

Что сказать – видно мало. А поменять позу мешают проклятущие псы и собственные ноги-руки, мало того что связанные, так еще и соединенные с ошейником короткой веревкой.

Ну вас, решила я. Голова раскалывается неимоверно. А еще придумывать, как выбираться из той за… из той непростой ситуации, в которой я по самый хвост. Так что я осторожно подтянула колени к животу и накрылась хвостом, убирая его подальше от настороженно рычащих псов. Немного саднят ссадины на шее, но ничего страшного – затянутся через несколько часов.

А вот вывернутая душа еще поболит.

Все же уши у меня не зря лисьи – шаги я почувствовала задолго до того, как открылась дверь. Даже могла сказать, кто идет: тяжелые грузные шаги принадлежали маркграфу, едва слышные – псевдоэльфу. Р-р-р!

  10