55 
— Сегодня лучше, правда?
— Завтра ты сможешь скинуть меня в бассейн. — Лила взглянула на него уголком глаза. — Уверена, тебе это понравится. Я права?
Адам грустно рассмеялся:
— А еще больше мне бы понравилось держать тебя внизу.
— Внизу?
С тайным удовольствием она заметила, как от желания и досады у него по скулам заходили желваки.
— Внизу, под водой.
— Ах вот как. — Лила отвернулась, хотя его ответ ее огорчил. — Ты торопишься вернуться в комнату?
— Да нет, не особенно. А что?
— Было бы неплохо полежать здесь и принять солнечную ванну.
— Давай. Ты на сегодня свободна.
— Я имела в виду, что мы позагораем вместе. Почему бы тебе не остаться на улице вместе со мной?
— А зачем?
— Ради солнца, дурачок. Некоторые народы верят, что солнце обладает целебными свойствами.
— Это все суеверия и чушь.
— Но вреда это тебе точно не принесет, — заметила Лила. — Но решать, конечно, тебе. — Она расстелила на бортике бассейна пляжное полотенце и улеглась на живот, не забыв, разумеется, снять футболку.
— Какого черта! — рявкнул Адам. — Неужели ты не можешь вести себя прилично? Лила перевернулась на спину.
— Что еще не так?
Адам взмахом руки указал на ее обнаженную грудь.
— Пит может войти в любую минуту.
— Я дала Питу выходной.
— Ты дала моему слуге выходной?
— В доме безукоризненная чистота, все белье выстирано, а готовить я могу сама. Так что от голода мы не умрем, — добавила Лила. — Ему так хотелось пойти на день рождения своего кузена. Поэтому я его отпустила. — И прежде чем Адам смог бы ей возразить, она вложила ему в руку тюбик с гелем для загара. — Ты не намажешь мне спину?
— Мне отсюда не дотянуться.
— Значит, сделай так, чтобы ты смог дотянуться. — Лила легла на живот и опустила голову на сложенные руки. А Адам, следуя ее совету, начал постепенно пересаживаться из коляски на вымощенный плитками пол дворика. Много недель назад ему для этого приходилось использовать специальную лесенку, чтобы перебраться из кресла на мат на полу, который они использовали для упражнений. Теперь же он мог это сделать только при помощи силы мышц рук, груди и спины. Лила постаралась спрятать улыбку. Она гордилась своим пациентом.
— Где тебе мазать? — недовольно поинтересовался Адам.
— Везде. — Через несколько секунд Лила запротестовала:
— Эй, полегче. Не так сильно и не так быстро. Гм, вот так лучше.
Очень скоро Кавано принялся массировать ее двумя руками. Его пальцы двигались медленно, нежно, втирая гель. Временами они касались груди Лилы, и Адам останавливался на мгновение, но потом снова принимался за дело. Когда Лила почувствовала, что он готов прекратить, она произнесла:
— И ноги тоже, пожалуйста. — Свою просьбу она пробормотала совершенно сонным голосом, хотя никогда еще не была такой бодрой. Ее нервные окончания пели, как хорошо слаженный хор. — Адам не сразу выполнил просьбу Лилы, он медлил какое-то время. Сердце Лилы гулко билось. Она нервничала. Девушка крепко зажмурилась и стала молиться, чтобы Кавано все-таки послушался, и ради ее блага, и ради своего собственного.
Благоразумию Адама пришлось уступить под натиском естественных потребностей. Лила почувствовала прикосновение его рук на своих икрах. Потом на бедрах. Они массировали ей кожу, прокладывая путь наверх. Ей пришлось закусить губу, чтобы сдержать стон наслаждения, когда его пальцы нежно касались ее кожи.
Слишком быстро, показалось Лиле, Адам закончил втирать гель и отодвинулся. Лила повернулась ровно настолько, чтобы ему была видна одна ее грудь.
— Закончил? — Его глаза были прикованы к розовому, нежному соску. Адам кивнул. — Возможно, тебе следовало бы стать массажистом. — Голос Лилы звучал глухо. — Ты знаешь, как надо прикоснуться.
Используя навыки, которые он приобрел с ее помощью, Адам сел обратно в кресло. Устроившись поудобнее, он посмотрел на нее и сказал:
— Мне не хватит выдержки. Я не настолько черствый человек.
Вот так, получи. Лила схватила свою футболку и прижала к груди.
— Я не черствая.
— Значит, жестокая.
— И вовсе я не жестокая.
— Да неужели? — Адам развернул кресло.
55 
