130 
Макаров подошел ближе и нажал на рычаг замка самой крайней ячейки. Он с натугой подался, и дверца открылась. Игорь Станиславович посветил внутрь и увидел гладкие стальные стенки. Это было похоже на запаянный гроб.
«Здесь его никому не придет в голову искать, – подумал Макаров. – А когда найдут, никто ничего не поймет. И греха на мне не будет. В высший суд я не верю, а моя совесть удовлетворится половиной. Я его не убью. Он умрет сам».
Макаров выключил фонарик и вышел на сумеречный свет, лившийся в приоткрытую дверь. Зорко поглядывая по сторонам, он отпер багажник и подхватил под мышки бесчувственное тело Ладыгина. Тот был очень тяжел, и Игорь Станиславович с трудом выволок его из багажника.
Передохнув немного, он опять взялся за тело и потащил его по асфальту в морг. Это оказалось сложнее, чем он ожидал, и отняло много сил. Кроме того, на грязном полу остались отчетливые следы, по которым без труда прочитывалось все, что здесь происходило. Игорь Станиславович был раздосадован – этот момент он совершенно выпустил из виду в своих расчетах. «Ничего, скоро это все опять покроется толстым слоем пыли, – успокаивал себя он. – Ладыгин в бегах, его ищет милиция, но кто будет искать в запертом здании, на территории закрытой больницы?»
Игорь Станиславович подтащил тело к шкафу и, надсаживаясь, сумел-таки втолкнуть его во чрево стальной ячейки. Ухватив Ладыгина за ноги, он задвинул его поглубже – как какую-то громоздкую вещь, надоевший балласт.
«Скорее как некий спецгруз», – мрачно улыбнувшись, подумал он.
Спецгруз, спецбольница, Ладыгин отправляется в спецпутешествие. Макаров захлопнул дверцу ячейки, подергал ручку – дверца закрылась достаточно плотно. Теперь можно уходить.
Игорь Станиславович вышел из морга, закрыл скрипучую дверь и дважды повернул ключ. Сквозь переплетенные ветви деревьев пробивались огни нового корпуса. Верещали сверчки. Где-то за забором прокатилась милицейская сирена, удаляясь и тая в ночной тишине. «Это не к нам, – с удовольствием заключил Макаров, – к нам нет никаких претензий».
Он сел в машину и, не захлопывая дверок, не зажигая света, поехал к новому корпусу. Лишь свернув к автостоянке, он включил фары и как ни в чем не бывало занял свое место на стоянке. И только потом, как бы мимоходом, захлопнул багажник и запер машину. Воров здесь не водилось, но Игорь Станиславович не любил отступать от правил.
Он решил пройти в терапию через новый корпус, через сверкающий вестибюль отделения «Скорой помощи». Когда он проходил мимо открытой двери диспетчерской, его окликнули.
Игорь Станиславович обернулся на голос и увидел диспетчера Хоменко, выходящего из-за пульта, чтобы пожать Макарову руку. Он остановился и, любезно улыбаясь, подождал, пока Хоменко подойдет ближе.
– Добрый вечер! – сказал тот, протягивая Макарову пятерню.
Обычно они не здоровались, обмениваясь рукопожатиями, но, видимо, Хоменко счел сегодняшние обстоятельства особенными.
– Игорь Станиславович, – сказал он, понизив голос, – неужели это правда, что говорят про Ладыгина?
– А что про него говорят? – осведомился Макаров с улыбкой.
Хоменко зачем-то оглянулся и произнес взволнованно:
– Говорят, его задержали с крупной партией наркотиков, а он обстрелял милиционеров и скрылся... Говорят даже, что Штейнберг был слегка контужен! Неужели это правда?
– Вы знаете, какая-то доля правды в этих слухах есть, – мягко ответил Макаров. – Действительно, Ладыгина задерживали, и, действительно, он скрылся. Но ни перестрелки, ни контузий – ничего этого не было! И вообще я считаю, что это какая-то ошибка...
– Я тоже так считаю! – убежденно сказал Хоменко. – Ладыгин перешел кому-то дорогу, и ему дали понять, что его присутствие неуместно... В результате он просто лишается работы.
– Ну, может быть, все еще образуется, – неопределенно сказал Макаров и отправился к себе в отделение.
Там его дожидался Попов, молодой ординатор, который не должен был сегодня дежурить и вышел по просьбе Макарова на пару часов – подменить, если Макаров задержится. Увидев шефа, он обрадовался:
– Здравствуйте, Игорь Станиславович! Я уж думал, вы совсем нынче не придете... У нас все спокойно. Больные спят. Тяжелых нет... Я пойду? – спросил он с надеждой.
– Да-да, можешь идти, спасибо! – рассеянно ответил Макаров.
Обрадованный Попов машинально расстегнул на халате пуговицы и весело сказал:
– У вас, Игорь Станиславович, лицо в грязи!.. Где-то напачкались... В машине, наверное?
130 
