15 
Песня закончилась, и на некоторое время в салуне наступила тишина, но уже через мгновение она нарушилась громкими аплодисментами. На сцену полетели деньги, разношерстная публика просила певицу выступить еще.
«Как она хороша, — подумал Люк. — Чертовски хороша». Эта женщина могла разжечь огонь в любом мужчине. Ее пение задело шерифа за живое, но даже себе он не хотел признаваться в этом. Маленькая лгунья не должна была так глубоко проникать в души этих людей, она не имела права вторгаться в их внутренний мир со своими штучками. Вздрогнув от отвращения, Маккензи вышел на улицу.
Хани исполнила еще несколько песен, собрала со сцены деньги и поспешила в гримерную. Оказавшись там, она облегченно вздохнула и заперлась в тесной комнатушке. Она ни за что больше не заберется на эти чертовы качели! Слава Богу, что она не свалилась с них и не свернула себе шею!
И тут она увидела его. Он сидел в кресле и смотрел на нее.
— Леди, кто это вам сказал, что вы умеете петь?
Девушка возмущенно взглянула шерифу в глаза — она была уверена в обратном!
— Поскольку один мерзавец забрал все мои деньги, я вынуждена была искать выход из положения, — сердито промолвила она. — Мне надо на что-то жить, а эта работа показалась мне ничуть не хуже любой другой, во всяком случае, уж получше, чем первое предложение Бена. — Хани с грохотом положила гитару на стол.
— Просто мужчинам нравилось глазеть на ваши ноги — они обо всем забыли, увидев вас в таком виде. Не будь вы так одеты, вас бы прогнали прочь.
Маккензи смерил ее ноги оценивающим взглядом своих пронзительных глаз. Хани сорвала с крючка халат и быстро набросила его.
— Кстати, шериф, пока вы еще обо всем не забыли, не скажете ли мне, что вы здесь делаете?! — выкрикнула она.
Усевшись за столик, девушка принялась стирать с лица грим. Этот человек следовал за ней по пятам, и ей не терпелось выпроводить его поскорее.
— Я получил телеграмму из Индепенденса. Пожалуйста, помогите мне, а то я кое-что запамятовал. Как, вы говорили, ваше имя — Бекки Шарп или Мэри Джонс?
— Я же сказала вам, что меня зовут Мэри Джонс.
— Рад это слышать, потому что полиция разыскивает некую Бекки Шарп. Она, кажется, застрелила мужа и теперь скрывается. Надеюсь, вы не из-за этого постарались убраться из Миссури?
— Шериф, я взяла это имя из книги и в жизни не слыхала ни о какой Бекки Шарп до тех пор, пока не прочла роман. Клянусь, я говорю вам правду.
Люк подошел к ней и бросил перед Хани на стол то, что прежде было камеей.
— Такую же правду, как та, что вы сказали об этой вещице? Вам даже не стыдно было солгать о бабушкином наследстве.
Девушка ошеломленно глядела на осколки, а шериф вернулся на свое место в углу комнаты.
Хани опустила голову на руки. И встретился же ей этот Люк Маккензи! Что толку лгать ему дальше? Будь в ее распоряжении чуть больше времени, она бы утром уехала из города и больше никогда не вспомнила о нем.
Тяжело вздохнув, девушка подняла голову и встретила отражение его взгляда в зеркале.
— Я была в отчаянии, — устало проговорила она. — Чего еще вы ждали от меня?
— А вам никогда не приходило в голову говорить правду, леди? — Маккензи вскочил на ноги и сердито отбросил в сторону кресло, которое с треском ударилось о стену.
— Какая вам-то разница, шериф Маккензи?! — воскликнула она. — Не понимаю даже, почему вы ко мне привязались!
— Пойдемте! — приказал Люк. Его тон не допускал дальнейших пререканий.
— Могу я хотя бы переодеться? Люк кивнул.
— Я буду ждать за дверью, — заявил он, открывая дверь и глядя на нее через плечо. — И прошу вас, ради Бога и ради вас, не вздумайте еще чего-нибудь выкинуть…
Через некоторое время умытая и тщательно одетая Хани выскочила из гримерной. Несмотря на то что она была выше среднего для женщины роста, девушка почувствовала себя просто коротышкой, когда Люк взял ее под руку и повел прочь из «Золотого дворца».
Выйдя на улицу, Хани с наслаждением втянула в себя ночную прохладу. После прокуренного салуна дышать свежим воздухом было особенно приятно. Девушка покосилась на шерифа. Он молча шел рядом с нею, приноравливаясь к мелким шажкам. Ни дать ни взять, молодая пара на вечерней прогулке! Однако Хани чувствовала, что шериф очень зол. Она решила, что Маккензи ведет ее в тюрьму.
Девушка была немало удивлена, когда Маккензи остановился у отеля и вежливо открыл ей дверь. Рука его твердо держала ее локоть. Все это происходило в полном молчании.
15 
