143 
Она еще никогда не чувствовала себя настолько отчаявшейся. За три года она уже привыкла смотреть на Кэролайн и считать месяцы, хоть это и было тяжело, но беспомощно сидеть рядом и смотреть, как та угасает, было просто невыносимо.
Мег задремала в кресле. Джордан стоял рядом с Кэйси, которая сидела на краешке кровати.
– Может, ты лучше отвезешь Мег домой? – тихо предложила она. – Ей надо поспать. И тебе тоже.
– И тебе.
Печально улыбнувшись, Кэйси посмотрела на Кэролайн.
– После аварии все было точно так же. Я сидела здесь часами, ожидая каких-то изменений. Я засыпала и просыпалась на стуле. Теперь я могу делать то же самое. Я не могу оставить ее одну.
– Они позвонят, если что-то изменится.
– Я знаю. Но от дома до клиники десять минут.
Он не ответил, а просто взял ее за руку. Она прислонилась щекой к его плечу, чтобы хоть немного успокоиться. И вдруг ее осенило. Затаив дыхание она подняла голову.
– О! – Она взглянула на Джордана. – Все эти месяцы я думала о том, что если маме станет лучше, я найду возможность забрать ее домой. Но у меня практически не было места. А теперь есть. Я хочу показать ей дом.
– Она не сможет его увидеть, – тихо напомнил он.
– Может, и нет, но что в этом плохого? Она лежит тут уже три года. Может, в этом и есть проблема. Может, ей надо поменять обстановку, чтобы она смогла увидеть, что мир вокруг нее продолжает существовать. В доме полно места. Ей будет там так же комфортно, как здесь. За те деньги, что я плачу за ее пребывание здесь, мы сможем нанять круглосуточную сиделку. – Планы теснились в голове. – И я смогу навещать маму в перерывах между клиентами. И если что-то случится, я буду с ней. И буду чувствовать, как будто я сама что-то делаю для нее. – Еще одна мысль пришла ей в голову и заставила ее слегка улыбнуться. – Тебе не кажется, что это поэтичный акт справедливости? Конни оставил мне дом, но она за всю жизнь ничего от него не получила. Мне кажется, это будет уместно и правильно, чтобы она увидела дом. Чтобы она оставалась там. Чтобы она пользовалась им.
– Думаешь, ей бы этого хотелось? – тихо спросил Джордан.
– Если нет, – с вызовом возразила Кэйси, – пусть откроет глаза и скажет мне об этом.
Ранним утром следующего дня они перевезли Кэролайн домой. Машина скорой помощи доставила ее из клиники в Бикон-Хилл, где ее встретили Кэйси с Джорданом, Мег и нанятой сиделкой. Через короткое время они устроили ее на большой кровати Конни. Кэйси и слышать не хотела о том, чтобы уложить ее где-то еще.
Ангус, по всей видимости, оказался не против. Переждав суматоху за занавеской, он вышел и осторожно подошел к кровати. Запрыгнув на нее, он прошелся вдоль одного бока Кэролайн, затем – вдоль другого, обнюхивая все по дороге. Потом, кажется, нисколько не смутившись тем, что это не Конни, свернулся калачиком у нее в ногах и заснул.
Это была хорошая новость.
Плохой новостью было то, что Кэролайн никак не отреагировала на переезд. Руки безжизненно лежали поверх одеяла. Она даже не кашлянула, а продолжала хрипеть на каждом вздохе.
Кэйси обвиняла в этом повышенную дозу успокоительного, но у нее не хватало смелости попросить сиделку отключить капельницу. Она не стала спрашивать об этом и врача, который заглянул в середине дня. Иначе будут новые приступы, сказал бы он. Никому из них не хотелось этого, и меньше всех – Кэйси. Она больше не хотела искушать судьбу. Она уже устала от этого.
К тому же ее эмоции странно изменились. Чувство триумфа, которое она вроде бы должна была испытывать, перевезя Кэролайн в дом Конни, так и не появилось. Вместо него возникло некое удовлетворение. Кэйси ощущала – каким бы абсурдным это ни казалось – непонятное умиротворение. Она поступила правильно. Она верила в это всей душой. Привезя сюда Кэролайн, она завершила некий виток в своей собственной жизни.
Ей еще было страшно, но она уже могла держать этот страх под контролем, достаточным, чтобы быть в состоянии принимать клиентов – и не просто принимать, но и квалифицированно консультировать их. Да, человек со стороны мог счесть ее холодной и бесчувственной, если она могла работать, пока ее мать лежала наверху в бессознательном состоянии. Но человек со стороны не был в ее шкуре последние три года.
Да, но были и другие люди со стороны. Те, которые были в ее шкуре. Кэйси была одной из многих тысяч, дежуривших у постели любимых, долгое время пребывавших в состоянии комы. После того, как она говорила с некоторыми из них и читала о других, она знала, что для тех, кто наблюдает и ждет, спасение только в возвращении к нормальной жизни. Так же, как Кэйси в последние три года не могла проводить рядом с Кэролайн каждую минуту своего времени, так же она не могла делать это сейчас. Да и сама Кэролайн наверняка бы этого не захотела. Она была деятельным человеком. Она бы с пониманием отнеслась к тому, что Кэйси с уважением относится к интересам своих клиентов.
143 
