Капец
80 
Однако самый главный вопрос, который Виктор задал себе, находясь в квартире Ирины, касался его чувств к этой продажной и лживой женщине: как мог он встречаться с Ириной, когда всегда любил только Ренату? Неужели из чувства мести или общей неудовлетворенности жизнью мужчина способен предать свою любовь и изменить любимой женщине с кем попало, кто первый подвернется под руку? Ведь если раньше он считал, что мужчине по природе положено проживать несколько жизней, чтобы успеть испытать всю гамму чувств, связанных с женщиной, то что же получалось теперь? Что и женщине мало одного мужчины, одного романа, одной любви? Что и женщина свободна в своем выборе образа жизни?
Квартира стала серой, душной от пыли. Нежилая, неуютная, пропитанная горьковатым запахом полыни (хотя на самом деле наверняка какими-нибудь прокисшими духами), она навевала леденящие кровь мысли о смерти, о кладбище, где теперь покоится тело ее хозяйки. И вдруг Виктор все понял. Боже, так ведь это из-за этой лживой суки погибла Рената! Моя Рената!
Виктор схватил со стола пепельницу и со всего размаху швырнул ее в стеклянную дверцу книжного шкафа. Стекло со страшным грохотом взорвалось, густо посыпались на пол осколки, и их звон еще долго стоял в ушах, отзываясь болью в затылке.
…Он очнулся, открыл глаза и увидел себя сидящим в кресле с окровавленными руками. Оказывается, он, находясь на грани нервного срыва, крушил в этой квартире все подряд. На полу валялись разодранные в клочья вещи Ирины: халат, трусики, желтый газовый шарфик. Паркет жирно блестел от размазанной по нему розовой помады, быть может, той самой помады, которая и навела Тамару на след Ирины. Я хочу, чтобы ты сам увидел эти вещи и понял, о ком идет речь. Что хотела сказать этими словами Тамара? Как будто бы он, увидев вещи Ирины, мог узнать их. Откуда? Или же… Или Тамара догадывалась о том, что Виктор был любовником Ирины? Нет, скорее всего, она сказала это лишь потому, что Ирина на правах подруги жены часто бывала в их доме, а потому могла предположить, что ему знакомы некоторые ее вещи. Но ведь он не женщина и не запоминает такие подробности…
Откуда кровь? Он разбил пепельницу и порезался.
Виктор вернулся в машину в страшно подавленном состоянии и понял, что совершил ошибку, не повесившись в тюремной камере. Что ему сейчас остается? Жить бок о бок с ненормальной сестрицей, влюбленной в него по уши и готовой надеть на себя кожу покойной Ренаты, чтобы только затащить его в постель? Копить деньги, чтобы в один прекрасный день сжечь их в ванной комнате, после чего броситься из окна дома и разбиться? Жизнь потеряла для него всякий смысл. Что он умел? Покупать и продавать лекарства? Он в отличие от Ренаты даже и не пытался создать свой мир: не рисовал, не писал стихов и романов, не лепил из глины, не мечтал, не фантазировал, не любил ни кино, ни театра, ничего и никого… Он – жалкая, ничтожная личность. Он – никто. Пустое место. Нет. Он – сгусток боли и печали. И нет ни одной живой души, которой он бы доверился и кто смог бы согреть его своим душевным теплом. Ему холодно… Очень холодно…
Он и не заметил, как выехал на широкую улицу. Машинально давил на педали и думал о том, как бы поскорее оказаться на мосту, чтобы уже там, развив скорость, махануть через перила в зеленоватую холодную муть реки. Все произойдет очень быстро, он даже не успеет испугаться, как дно машины с треском ударится о поверхность воды, и она хлынет в салон, раздавит его своей массой, утянет вместе с машиной на самое дно…
И в это самое время солнечный луч выхватил из толпы нежное лицо. Девушка шла ему навстречу, как если бы она двигалась не по проезжей части, а по тротуару. Машина резко, очень резко затормозила, и Виктор подался вправо, к окну, чтобы получше разглядеть девушку. Она тоже смотрела на него, но думала о чем-то своем…
Он не катал девушку по солнечному городу, как обещал, не повез обедать в ресторан, а пригласил к себе. Ему было все равно, дома ли Наталья или нет. Он имел право привести в дом кого угодно. Так почему бы не эту девушку?
Но, оказавшись в квартире, он, вместо того чтобы поухаживать за незнакомкой, предложить чаю или вина, нежно обнял ее и привлек к себе.
Он чувствовал, как она напряглась. Но когда он нашел губами ее рот, тело в его руках обмякло, и девушка чуть не упала.
– Спасибо, – сказала она чуть позже, отдышавшись. – Это было как раз то, чего мне так не хватало.
80 
