75 
Девушка в голубом костюме и с маленьким подбородком, сидевшая за стойкой, сама заинтересовалась моей идеей. Я даже пожалел ее: если просьба отсканировать серьгу-паутинку оказалась таким ярким событием в ее практике, то как же скучно ей сидеть тут целыми днями!
Когда я ввел картинку в искалку и на экран посыпались ссылки, администратор снова заскучала и отошла, лишь попросила рассказать потом, что я найду. Девушка села за свой монитор, и на экране перед ней появилось ее собственное лицо с маленьким подбородком, словно отразившееся в зеркале. Под лицом кривлялся график. Ага, ясно, участвует в конкурсе. Интересно, что нынче выступает критериями привлекательности? «Я ль на свете всех белее, всех коммуни-кабелее?», мысленно пропел я и вернулся к изучению результатов своего запроса.
По умолчанию искалка оказалась настроенной на новости. Список заголовков найденных материалов ничем не выдавал особое отношение этих материалов к ушным украшениям. Достаточно сказать, что начинался он так:
AFP. Покушение на премьера Пакистана: снова тряпочная бомба
Novocybersk-weekly. Искусство вандализма
Interfax. В Москве арестована крупнейшая банда «карлсонов»
CNN. «Диснейленд» — теперь на Марсе и в Северной Корее
BBC. Труд убил в обезьяне человека
. . . . . . . . . . . .
Первую статью я отмел сразу после того, как она появилась на экране. В ней рассказывалось про нашумевшую бомбу в виде носового платка, подложенную в пиджак пакистанского премьер-министра во время Второй Черноморской войны. В статье со ссылкой на высокопоставленные источники подчеркивалась важная деталь: руку премьера оторвало как раз в тот момент, когда она тянулась к ядерной кнопке. Здесь же на рисунке схематично изображалась молекула только что появившейся тогда «тряпочной взрывчатки». Схема напоминала мою сережку — неудивительно, что искалка ошиблась.
Зато на «Искусстве вандализма» невозможно было не задержать взгляд. Тема, проигрыш которой я только что отметил в вокзальной архитектуре, вставала здесь в полный рост: после того, как я щелкнул по ссылке, на экране появилось огромное слово ХУЙ, белое на синем фоне.
Повинуясь какому-то древнему инстинкту, я поднял плечи и подался вперед, закрывая экран от воображаемых наблюдателей, стоящих за спиной. Потом покосился на администраторшу инфо-центра. К счастью, она была поглощена изучением рейтинга своей сексапильности. Я расслабился и снова посмотрел на экран.
Со второго взгляда можно было заметить кое-какие особенности. Галочка над буквой «Й» была гораздо крупнее, чем нужно, и все слово группировалось вокруг нее… Да это же не что иное, как знаменитый логотип спортивной фирмы Nike!
В уголке нецензурного плаката стоял маленький, но тоже довольно известный значок «харе» — символическое изображение головы человека, который смачно сплевывает. В статье рассказывалось о том, как движение «харе» возникло, как прокатилось по стране и почему заглохло. Забавно, что автор статьи громко порицал «вандалов» — однако между строк ясно прочитывалось, что сам он в восторге от их выходок. История возникновения движения вообще выглядела у новосибирского журналиста как речь адвоката на суде. Многие профессии, писал он, повторяют одну и ту же печальную судьбу. Сначала они дефицитны, потом модны, а потом, когда появляется целая волна специально обученных специалистов — их ремесло становится никому не нужным.
Так было в начале века и с дизайнерами. Кризис полиграфии совпал с выходом нового поколения софта для производства визуальной продукции. Те, кому знание «Фотошопа» когда-то открывало дорогу в десятки контор, оказались на улице — интеллектуальные программы делали на них большую часть работы. Кто-то бросился догонять технологию, изучая принципы работы с искусственным интеллектом. Другие срочно переквалифицировались в трехмерщиков, чтобы устроиться хотя бы простыми чернорабочими на вебельную фабрику какого-нибудь ирландского Мистера Паркера. А несколько специалистов-графиков, потерявших работу в крупном рекламном агентстве Новосибирска, закатили эффектную акцию протеста. Вся методология рекламного бизнеса была брошена ими на то, чтобы преобразовать логотипы и слоганы известных фирм в нечто, вызывающее строго отрицательные эмоции. При этом «негативы» выполнялись так, что по-прежнему сильно напоминали оригинальную рекламу. Так что отвращение, вызванное пародиями, распространялось и на оригинал, как и было задумано.
75 
