Последние отзывы

  2  

Проходившие мимо мужики в замызганных черных телогрейках и грязных кирзовых сапогах, осмотрели ее с головы до пят, и в полный голос обменялись мнением о выдающихся прелестях залетной городской пташки.

Чтобы не слышать их малоприличные разговоры, Татьяна стремительно зашла в кафе. Она давно привыкла, что мужчины, что городские, что деревенские, никогда ничего доброго не говорят. Пошлятину одну. Особенность сильного пола?

В небольшом чистеньком зальчике стояли добротные резные столы из мореной древесины, явно изготовленные местными умельцами. Дерево, похоже, было извлечено из протекавшей рядом реки во время чистки русла. Возле столов стояли скамейки им под стать. На стене напротив широких окон висело несколько аляповатое панно на любимую сельчанами тему уборки урожая. Деревья и пшеница у художника получились относительно достоверно, видимо, он досконально был знаком с изображаемым предметом. Но вот два нелепых уродца, долженствующие изображать крестьянина и крестьянку, явно нуждались в коррекции. Синюшные руки длиной во все короткое туловище, с неистовой яростью вцепившиеся в снопы, вызывали в памяти Татьяны отвратительных инопланетян из американских ужастиков.

Она заглянула в туалет, сноровисто скрутила перед зеркалом волосы в плотный узел, закрепила шпильками, и, вымыв руки, вышла в зал, где Константин Иванович степенно сидел за столиком у окна, поджидая спутницу. Он уже осмотрелся в местных палестинах и одобрительно доложил:

– Чистенько тут, культурно. Приятно посидеть. Будем надеяться, что и кормят неплохо.

Татьяна устроилась напротив, вытянула всё еще ноющие ноги и постаралась расслабиться. Весьма пухленькая особа в обтягивающих синих джинсах и синей же джинсовой рубашке, с кокетливой белоснежной наколкой на взбитых обесцвеченных волосах, подошла к ним так стремительно, будто собиралась взять на абордаж. На симпатичном лице играла нарочито приветливая улыбка, обнажая неухоженные зубы. Официантка явно пересмотрела импортных фильмов, где подобные вымороченные улыбки являлись обязательным атрибутом. Подала меню, написанное от руки шариковой ручкой на сероватом листке в клеточку, небрежно вырванном из школьной тетрадки.

Бывалый дядя Костя от никчемной бумажки просто отмахнулся, как от назойливой мухи. Не скрывая опасения, попросил:

– Ты, милая, давай нам то, что сама съесть не побоишься. Никаких изысков нам не надо, мы люди простые, неприхотливые даже.

Официантка пожала мощными плечами и несколько обиделась:

– Да мы вроде еще никого не отравили!

Константин Иванович немедля поймал ее на слове:

– Ага, это правильно сказано – вроде! Если посетители не местные, а таких, я думаю, большинство, то откуда ты знаешь, в каком состоянии они до дома доехали? По такому поводу ведь в милицию не побежишь, это ведь не криминал. Так что неси проверенное, свежее, и, по возможности, вкусное.

Девушка понятливо кивнула головой в знак согласия, и удалилась за загородку, вихляя пышными, в мягких складочках, бедрами. Мужчина с интересом посмотрел ей вслед.

– Надо же, какая фактура пропадает! – вращаясь среди интеллигентной публики, он знал много интересных выражений.

Татьяна скептически хмыкнула, отметив его ненаблюдательность.

– Почему же пропадает? Наоборот, пользуется повышенным спросом! – и повела длинными ресницами в сторону бара, где за высокой стойкой, облокотившись на черный пластик, тихо сидела пара субчиков, с откровенным вожделением провожавших аппетитную официантку каннибальскими взглядами.

Когда та скрылась из виду, они продолжили прерванный новыми посетителями разговор. Звук в небольшом зале разносился хорошо, поэтому гостям ничего не оставалось, как слушать. Парень в серой куртке сердито заметил, аппетитно хрустя «Кириешками», вытряхивая их из пакетика прямо в рот:

– Владимир осел такой, сколько от своей дурной бабы терпит! Я бы на его месте давно ее к мамочке отправил, и навсегда!

Его товарищ, облаченный во фланелевую рубашку в крупную серо-зеленую клетку, опрокинул в глотку полулитровую кружку светлого пива, промокнул губы обтрепанной манжетой и для проформы, чтобы поддержать разговор, спросил, давно зная ответ:

– А что, опять?

Парень в куртке хотел было в сердцах сплюнуть на пол, но, спохватившись, что находится в общественном месте, а не в чистом поле, сдержался, чуть прихрюкнув от прерванного движения.

– Ну, конечно! Закатила очередной скандал, никого не стесняясь. Причем прямо на улице. Народу рядом было – тьма! Но ей все нипочем. Мы для нее кто? – быдло серое! Кого стесняться?! Так визжала, что на соседней улице было слышно. Как свинья, которую корова в зад лягнула. И знаешь из-за чего?

  2