Капец
56 
Наклонившись ближе, он двумя пальцами приподнял ее голову за подбородок.
– Расслабься, – пробормотал он. – Больно не будет, ты же знаешь.
Она нервно засмеялась и кивнула, но не смогла вымолвить ни слова. Выжидающе стиснув руки на коленях, закрыла глаза и стала ждать.
Вначале она едва почувствовала, когда его губы коснулись ее рта – легкие, вкрадчивые и нежные, словно невесомое перышко на коже. Соприкосновение слегка усилилось, ощущение его губ стало более отчетливым, когда они тепло и нетребовательно легли на ее губы. Она уловила слабый аромат лавровишневой воды, которую он любил, ощутила мягкий шорох его дыхания, когда он медленно вдохнул и выдохнул через нос. А потом так же незаметно, как и начался, поцелуй уже закончился.
Ее веки, затрепетав, приоткрылись, и Элиза обнаружила, что он наблюдает за ней и что его лицо всего в нескольких дюймах от нее. Она сглотнула, почувствовав слабый укол разочарования. Почему-то она ожидала чего-то большего, чего-то волнующе-драматичного, вроде резкого поворота Земли вокруг своей оси, быть может.
Ей не удалось скрыть свое смятение.
– Это и есть поцелуй? Улыбка сделала ярче зелень его глаз.
– Ты сказала – простой. Я не хотел пугать тебя.
– О! – Мгновение она переваривала это. – Я не боюсь.
– Гм-м… Тогда попробуем еще раз? Что-нибудь более вдохновляющее?
– А такое бывает?
– О да, сколько угодно. Этот поцелуй и поцелуем-то назвать нельзя. Но на этот раз расслабься по-настоящему и приоткрой губы. – Что-что?
– Твои тубы… приоткрой их немножко, чтобы они не были так плотно сжаты, как будто зашиты.
Он подразумевает, что она тоже так сильно зажата? Ну, если подумать, то, пожалуй, да. Чуть-чуть.
Когда она заколебалась, он большим пальцем провел по ее нижней губе, и рот приоткрылся по собственной воле. Ее тело, очевидно, понимало лучше, чем мозг.
– Хорошо, – сказал он. – Теперь наклони голову.
– Наклонить?
– Гм-м… Вот так. – Он придвинулся чуть ближе и слегка склонил голову.
Она секунду разглядывала его, затем в точности скопировала его движение, склонив голову под таким же углом и в том же направлении.
Забавная улыбка приподняла уголки его губ.
– Нет, наоборот.
– О! – Она не вполне понимала, чего он добивается, пока не наклонила голову в противоположную сторону. Тут ей внезапно стало совершенно ясно, что когда они будут целоваться, их носы не будут сталкиваться, а губы сольются воедино так естественно, словно сцепляющиеся кусочки одной головоломки.
Он обхватил широкой ладонью ее сзади за шею, большим пальцем приподняв голову чуть-чуть кверху. А потом его рот опустился на ее губы, и… она поняла, каким незначительным был их первый поцелуй.
Пульс заколотился, стуча, словно крошечные барабаны, на запястьях и горле уже после нескольких секунд в его объятиях. Горячие и чуть влажные его губы стали откровением, миром волнующих открытий, когда пробовали и исследовали, твердые и требовательные, и в то же время бесконечно нежные. Плененная и очарованная, она была целиком и полностью во власти его неторопливого, сладостного, головокружительного поцелуя.
– Поцелуй и ты меня, – попросил он, прервавшись лишь для того, чтобы пробормотать эти слова.
Она нахмурила брови:
– Как?
– Повторяй за мной. Делай то, что делаю я, и ты поймешь.
Элиза закрыла глаза и прижалась сильнее к его губам, ведомая инстинктом, о существовании которого и не подозревала.
Его губы изогнулись на ее губах, когда он улыбнулся, без слов поощряя ее продолжать.
Его большой палец совершал неторопливые, плавные круги у основания черепа. У нее вырвался чуть слышный стон, за которым последовал едва уловимый трепет, грозящий воспламенить ее и без того уже пылающие чувства. Она застонала вновь и углубила их поцелуй, одержимая жаждой и ненасытная, желая большего и инстинктивно понимая, что ей ни за что, никогда не насытиться этим пленительным объятием.
На этот раз застонал Кит, с еще большей силой и страстью прижавшись ртом к ее губам.
Она была ошеломлена, когда горячий, влажный кончик его языка пробежал по чувствительной внутренней мякоти ее рта. От этого соприкосновения губы ее волнующе завибрировали, а пульс зачастил с быстротой и силой камешка, пущенного по зеркальной поверхности пруда.
Она со вздохом оторвалась.
– О Боже!
Он окинул взглядом ее разгоряченное лицо, дыша часто и прерывисто.
56 
