40 
– Зачем? – произнесла наконец Мэри. Язык ее, ставший толстым и тяжелым, мешал выговорить слово. – Зачем? – повторила она более решительно, но вопрос – ибо она вдруг все поняла – прозвучал еле слышно.
Каролина крепче прижала Мэри к себе и продолжила:
– Потом Роберт привел вас домой. Казалось, сам бог участвует в осуществлении нашего плана. Я входила в спальню. Впрочем, этого я от вас никогда не скрывала. Я знала, что игра воображения перерастает в реальность. Это все равно что войти в Зазеркалье.
Глаза у Мэри слипались. Голос Каролины слабел и удалялся. Она с трудом открыла глаза и попыталась встать, но объятие Каролины было крепким. Глаза Мэри опять закрылись, и она невнятно выговорила имя Колина. Язык стал слишком тяжелым, и поднять его, чтобы произнести звук «л», не удалось – для этого потребовалась бы помощь нескольких человек, причем тех, в чьих именах звук «л» отсутствует. Слова Каролины окружали Мэри – тяжелые, бессмысленные, хаотично движущиеся предметы, вызывающие онемение в ногах. Потом Каролина хлестала ее по щекам, и она просыпалась, словно перемещаясь в другую историческую эпоху.
– Вы спали, – твердила Каролина, – вы спали. Спали. Роберт с Колином уже вернулись. Они будут ждать нас. Идемте быстрее.
Она с трудом подняла Мэри с кровати, перебросила ее бессильную руку через свое плечо и, поддерживая, вывела ее из комнаты.
10
Все три окна были открыты настежь, и заходящее солнце заливало галерею ярким светом. Роберт стоял спиной к окну и, держа в руке бутылку шампанского, терпеливо снимал с горлышка проволочную оплетку. Под ногами у него валялась смятая золотая фольга, а рядом, с двумя бокалами наготове, стоял Колин, все еще в изумлении оглядывающий пустую, как пещера, комнату. Когда две женщины вышли из кухни, мужчины повернулись и кивнули. Мэри, уже более твердо державшаяся на ногах, шла мелкими, неуклюжими шагами, положив руку на плечо Каролины.
Одна – прихрамывая от боли, другая – шаркающей походкой сомнамбулы, они медленно продвигались по направлению к импровизированному столу, а Колин, сделав пару шагов в их сторону, крикнул:
– В чем дело, Мэри?
В тот же миг с громким хлопком вылетела пробка, и Роберт резко потребовал бокалы. Колин подошел и протянул их, то и дело беспокойно оглядываясь. Каролина усаживала Мэри на один из двух оставшихся деревянных стульев, поставив его так, чтобы она сидела лицом к мужчинам.
Мэри приоткрыла рот и уставилась на Колина. Словно при замедленном движении на экране, он шел к ней с полным бокалом в руке. В растрепанных волосах пламенели лучи светившего сзади солнца, а на лице, более знакомом, чем ее собственное, застыло озабоченное выражение. Роберт поставил бутылку на свой комод и вслед за Колином через всю комнату направился к ним. Каролина вытянулась возле стула Мэри, как заботливая сиделка.
Все встали в тесный кружок. Каролина прижала ладонь ко лбу Мэри.
– Легкий солнечный удар, – негромко сказала она. – Волноваться не стоит. Она объяснила, что вы долго купались и лежали на солнце.
Мэри шевельнула губами. Колин взял ее за руку.
– Жара у нее нет, – сказал он.
Роберт встал позади стула и обнял Каролину за плечи. Колин сжал руку Мэри и вгляделся в ее лицо. Расширенными от страстного желания – или от отчаяния – глазами она неотрывно смотрела на него. По щеке катилась внезапно набежавшая слеза. Колин вытер ее пальцем.
– Ты не заболела? – прошептал он. – Это правда солнечный удар?
Она на мгновение закрыла глаза, и голова ее всего один раз качнулась из стороны в сторону. С уст ее слетел очень слабый звук, не громче вздоха. Колин наклонился поближе и приник ухом к ее губам.
– Скажи, в чем дело, – взволнованно попросил он. – Постарайся сказать.
Она резко вдохнула воздух и на несколько секунд задержала дыхание, потом сдавленным горловым голосом отчетливо произнесла твердый звук К.
– Ты хочешь выговорить мое имя?
Мэри открыла рот шире. Она дышала часто, тяжело, едва не задыхаясь, и изо всех сил сжимала руку Колина. Вновь резкий вдох, задержка дыхания – и вновь слабый твердый К. Она повторила звук, смягчив его: «х»…«х». Колин прильнул ухом вплотную к ее губам. Роберт тоже наклонился.
Сделав еще одно громадное усилие, она сумела выговорить: «Хо…хо», – а потом прошептала:
– Уходи.
– Холодно, – сказал Роберт. – Ей холодно. Каролина решительно толкнула Колина в плечо:
40 
