12 
Медлительная дама задумчиво оглядела Энди:
— Это Лайон Рэтлиф.
— Да, это он. — Энди посмотрела на нее так, что та не отважилась на какие-либо расспросы или комментарии, а только хмыкнула.
Энди вышла из гостиницы и села в машину. Ей нравился запах кожаной обивки. И еще ей нравился запах Лайона. Даже когда он вошел в дом после погрузки саженцев, от него шел чистый, мускусный запах мужчины.
Он опустил стекло и включил кондиционер. Пока они не выехали на шоссе, его жужжание было единственным звуком в салоне автомобиля. Наконец Лайон повернулся к ней и спросил:
— А что поделывает мистер Мэлоун, пока вы носитесь по всей стране, вторгаясь в личную жизнь других людей?
Его оскорбительный тон обжег ее, как удар хлыстом.
— Мой муж умер.
На его лице не отразилось никаких эмоций, он только перевел взгляд на дорогу. Она тоже отвернулась.
Потом он тихо сказал:
— Мне очень жаль. Как он умер?
Ее удивило то, что он счел нужным извиниться.
— Он погиб в Гватемале, во время командировки. Землетрясение.
— Давно?
— Три года назад.
— Он тоже был репортером?
— Да.
— Работал в газете?
— На телевидении.
— Он много ездил?
— Все время. Он был помешан на своей работе.
— А вы были счастливы?
С какой стати он спрашивает о личном? Раньше он задавал вежливые вопросы незнакомца, который пытается узнать человека получше.
Энди хотелось нагрубить ему, сказать, что история ее семейной жизни не его дело. Но где-то в глубине души она чувствовала, что этого делать не стоит. Ей ведь предстоит работать с его отцом. Если она будет откровенна с Лайоном, конечно, до определенной степени, может быть, он перестанет ей мешать. Кроме того, она устала от этой игры «кто — кого», особенно с тех пор, как почувствовала, что превосходство всегда останется за ним. А вдруг удастся заключить перемирие?
— Да. Мы были счастливы, — услышала она собственный голос.
Лайон так долго на нее смотрел, что ей захотелось взять у него руль — ведь он продолжал вести машину на умопомрачительной скорости. Наконец он перевел взгляд на дорогу.
Энди чувствовала, что между ней и Лайоном существует необъяснимое напряжение от сознания близости друг к другу. Ей вдруг захотелось дотронуться до него, провести ладонью по темным густым волосам, погладить сильные руки.
— И давно вы занимаетесь этой работой?
Вопрос внезапно вернул ее к более безопасному течению мыслей. Силы одного кондиционера явно не хватало, чтобы остудить ее бурлящую кровь.
Энди откашлялась:
— С тех пор как закончила учебу. Я начинала со сценариев для рекламных роликов, работала на местной телестудии. Потом перешла в отдел новостей и в итоге стала ведущей телепрограммы.
— Но сейчас вы преимущественно занимаетесь, скажем так, разведывательной стороной вопроса.
— Да, — неуверенно произнесла она, догадываясь, куда может завести разговор.
— Интересно, почему? — размышлял он вслух. — Понимаете, иногда люди, которые много разъезжают по стране, выбирают такую работу потому, что они несчастливы дома. Скажем, вы сделали жизнь своего мужа несчастной, он отправился в Центральную Америку и там погиб. И теперь вы стараетесь загладить свою вину тем, что следуете по его стопам?
Это был удар. Он был слишком близок к правде. Энди ощетинилась, как раненое животное:
— Как вы смеете говорить мне такие вещи? Вы ничего не знаете ни о Роберте, ни обо мне. Вы…
— Я все о вас знаю. Вы властная, чрезмерно честолюбивая самка с раздутым «я» всего лишь потому, что вам посчастливилось иметь более привлекательную внешность, чем большинству других женщин.
Лайон резко вывернул руль и остановился на обочине у ее машины. Энди схватилась за ручку двери, но его реакция оказалась молниеносной. Он обхватил ее запястье мертвой хваткой и, склонившись к ней, грубым, хриплым голосом сказал:
— Только не думайте, что с помощью красивого личика, потрясающих ног и груди вам удастся обмануть меня. Я прекрасно знаю, что, какой бы мужчина ни отважился вас коснуться, вы останетесь твердой, как панцирь. Ваша кожа может быть мягкой и теплой, но вместо сердца у вас — кусок льда. Я очень хорошо знаю этот тип, Энди Мэлоун. Вы кастрировали бы любого мужика, который по своей глупости решил бы разбудить в вас женщину. Делайте свои проклятые интервью, но не попадайтесь на моей дороге, а я уж постараюсь держаться подальше от вас. Теперь, когда мы поняли друг друга, возможно, нам удастся кое-как терпеть совместное существование.
12 
