Последние отзывы

  134  

– Джилли его обставит, – уверенно сказал Тоби.

– Без обеда! – кричала Марианна.

– Значит, говорите, секретное оружие, – благоговейно произнес Оззи Харкер. – Новая метода.

– Старина Хорас в хорошем состоянии, – покачав головой, сказал Том. – Только посмотри, как он тело свое вытягивает. Уж и не знаю, хватит ли времени у Джилли, чтоб его, красавца такого, догнать.

Джилли уже почти настиг Хораса. Джейми пел так громко, что вся толпа со смехом прихлопывала ему в такт.

Вот Хорас и Джилли поравнялись. Но тут Хорас без всякого предупреждения набросился на соперника, укусил его в шею и побежал обратно. Он мчался прямо к той дохлой рыбе, которую нес маленький Чарльз Лавлейс. Наскочив на Луи, Хорас сбил его с ног, высоко подпрыгнул, схватил свою добычу и быстрее ветра понесся сквозь толпу с рыбой в зубах, оставляя позади недовольные крики миссис Лавлейс и мистера Гудгейма.

Луи со всех ног помчался следом.

– Никогда не видел, чтоб Луи так быстро бегал, – прикрывая глаза от солнечного света, сказал Оззи. – Он ведь так может и догнать старого Хораса.

В конце-то концов рыба его.

– Не-а, – возразил Том. – Сперва миссис Лавлейс поймает Хораса. Тут-то шерсть и полетит!

Джилли не снижал темпа. Наоборот, он, кажется, бежал еще быстрее.

Джейми ждал его у финишной черты. Когда Джилли пересек ее, опередив Гленду по меньшей мере на шесть корпусов, Джейми вскричал:

– Как британец, умру с песней звонкой!

Толпа ответила ему громом аплодисментов.

– Обед для Джилли! – крикнула Марианна.

– Обед для Джейми! – крикнул Роган. Сюзанна готова была поклясться, что следом раздалось ржание Гулливера.

Братья Харкеры только покачали головами. За свою жизнь они видели много разных методов тренировки, но с подобным встречались впервые. Подумать только – лимерик!

Джейми продолжал напевать, но уже очень тихо.

Джилли гордо сидел на его плече, а Джейми не спеша шел к кругу почета.

В этот момент сквозь толпу неожиданно протиснулся Гулливер и положил на плечо Джейми свою большую голову. Джилли с криком вскочил на спину коня.

Глаза Гулливера сузились. Джейми в отчаянии громко запел новый лимерик.

Марианна от возбуждения обмочила и себя, и отца, на плече которого сидела.

Впервые за всю историю кошачьих бегов в Южной Англии проигравшие кошки, их владельцы и тренеры смеялись, аплодировали и мяукали, глядя, как победитель умывается, сидя на спине огромной лошади, издающей ржание в ритме лимерика.

ЭПИЛОГ

Шарлотта Каррингтон вновь перечитала заключительные строки только что написанного письма. «Как бы поизящнее его закончить, – думала она. – Это просто необходимо, не так ли?».

«…Мой дорогой! Из разных источников до меня дошли сведения, что вы с Сюзанной очень преданы друг другу. Я это приветствую. Это напоминает мне о том уважении и той нежности, с которыми мы с твоим отцом относились друг к другу. Однако, дорогой, также говорят, что ты встал на не правильный путь. Говорят, что Сюзанна находится с тобой постоянно, как и Марианна, которая, конечно, просто восхитительна, но тем не менее…»

– Моя красавица!

Она повернулась к кровати. Августус только что проснулся. Он сидел, прикрытый простыней лишь до пояса, встрепанный после сна и совершенно восхитительный. Шарлотте нравились мужчины с волосатой грудью, нравилась эта шелковистая дорожка в нижней части живота.

– Моя красавица! – хриплым после сна голосом снова сказал Августус. – Что ты пишешь?

Она встала и подошла к нему.

– Письмо Рогану.

– Ты снова его поучаешь, да?

Шарлотта засмеялась и легла рядом.

– Ну, я стараюсь этого не делать, но ведь он совершенно изменился. Он стал семейным человеком.

Нельзя сказать, чтобы его отец во всем был образцом, но все же… – Она вздохнула. – Может быть, существует другой образ жизни?

– Что ты имеешь в виду?

– Я начинаю думать, что Роган и Сюзанна столкнулись с чем-то очень для них привлекательным.

– И что же это? – Он начал расчесывать своими пальцами ее волосы. Какие они мягкие и шелковистые!

Ему никогда не надоест запах ее волос, ее тела.

– Что, возможно, мужчина действительно может быть счастлив всего лишь с одной женщиной. – Она замолчала, ожидая, не засмеется ли он.

Августус не смеялся. Его большая рука по-прежнему лежала у нее на голове. Шарлотта прижалась щекой к его ладони.

  134