16 
Она слабо пыталась вырваться из рук Габриеля и подойти к Генри Фортескью, просить его о помощи, но неожиданно вокруг оказалась только темнота, и она упала прямо в нее.
Голос постоянно повторял ее имя, снова и снова. Джоанна не хотела слышать этот голос и слабо запротестовала. Она открыла глаза и обнаружила, что лежит на одном из диванов. Габриель сидел рядом со стаканом воды в руке и смотрел на нее.
– Что случилось? – Она попыталась сесть, оглядывая опустевшую комнату. – Где все?
– Я отослал их, когда ты упала в обморок, – ответил он сухо.
– Упала в обморок? – повторила она. – Но я никогда в своей жизни не падала в обморок.
– Все бывает в первый раз. – Он сделал паузу. – Выпей воды и полежи спокойно. – Он поднес стакан к ее губам, и Джоанна заставила себя сделать глоток.
– Все оказались очень чуткими, – продолжал он бархатным тоном, – понимая, в каком ужасном состоянии ты находилась всю эту неделю.
Голова у нее неприятно закружилась, и Джоанна откинулась на подушки, закрыла глаза и устало прошептала:
– Они не знают и половины.
Она почувствовала легкую тошноту и заставила себя отпить еще воды. Наконец рискнула взглянуть на Габриеля. По его лицу ничего нельзя было прочитать, он только задумчиво смотрел на нее прищуренными темно-желтыми глазами.
– И… извини, получилось ужасно. Это был шок. – Она покачала головой. – Я все еще не могу поверить, что Лайонел поступил подобным образом со мной.
– Ты говоришь так, будто только ты пострадавшая сторона.
В его голосе появилась нотка, которая встревожила Джоанну. Она неожиданно поняла, что под беспристрастным внешним видом Габриеля полыхает слепая ярость.
– Но, – продолжал он насмешливо, – я все же не упал в обморок.
– Тебе не стоит беспокоиться, – бросила она быстро. – Я откажусь от завещания. У меня есть такое право.
– Тогда ты будешь дурочкой. – Его тон был бесцеремонным. – Хотя это уже неважно.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, моя дорогая жена, что я пересмотрел нашу договоренность о браке. Я решил выполнить желание Лайонела, так что развод откладывается.
Джоанна села, ее глаза испуганно расширились, в висках застучало.
– Но ты не можешь так поступить.
– Ошибаешься, могу, – ответил он. – Через год и один день мы подумаем об этом опять. Но сейчас нам придется по возможности скрасить положение.
– Его невозможно скрасить! – взорвалась Джоанна.
– Придется лишь обговорить некоторые основные условия.
– Твои условия, естественно. – Джоанна пристально посмотрела на него.
– В разумных пределах и твои. Но учти, я не собираюсь раствориться во мраке на следующие двенадцать месяцев просто для того, чтобы ублажить твою чувствительность. Моя ссылка закончена. Здесь мой дом, и я буду в нем жить.
– Отлично, тогда ты не будешь возражать, если я перееду в коттедж Ларкспар.
– Боюсь, мне придется. В завещании специально подчеркивается, что ты должна жить здесь.
Она прикусила губу.
– Но мы, конечно, сможем договориться об этом между собой.
– К несчастью, условия завещания уже всем известны. Кажется, мы обречены находиться под одной крышей – но не вечность.
– Подумай еще раз. – Она говорила отрывисто. – У меня свои планы. Я не ожидала наследства от Лайонела, и мне оно не нужно. Я сама буду зарабатывать себе на жизнь.
– Занимаясь, в частности, чем?
– Я ищу пост экономки с постоянным проживанием, – ответила Джоанна вызывающе.
Габриель поднял брови.
– Не слишком ли ты молода? – спросил он мягко.
– Я вела хозяйство в этом доме последние два года, – напомнила ему Джоанна, защищаясь. – Некоторый опыт у меня есть.
– Но у тебя нет рекомендаций, – заметил он спокойно. – А без них нет шанса найти работу с постоянным проживанием. Люди имеют право знать, кто к ним переезжает.
Джоанна сдвинула брови и, пересилив себя, сказала:
– Но ты, конечно, мог бы…
Она умолкла, увидев, что он качает головой.
– Ни в коем случае, моя дорогая женушка.
– Не называй меня так. – Она опять начала дрожать.
– Нет? – хмыкнул он. – Но ты моя жена на ближайшие двенадцать месяцев.
Она глубоко вздохнула.
– Габриель… прекрати эти игры. Почему бы просто… не отпустить меня?
– Потому что этого не хотел мой отец. Он заботился о тебе, Джоанна, и, безусловно, желал дать тебе передышку. Время для размышлений, пока ты не примешь здравое решение о том, как жить дальше. Я уверен, что он не представлял тебя прислугой в чужом доме. Я намерен уважать его желание. Видишь, как все ясно.
16 
