Капец
97 
– Да.
– Нам, разумеется, нужно это обсудить.
Когда мне было семь лет, Джесси изо всех сил старался убедить меня, что Санта Клауса не существует.
– Это мама и папа, – объяснял он, а я упорствовала и не хотела верить. Потом решила проверить его теорию. Я написала Санте письмо, попросив хомячка на Рождество, и сама опустила письмо в почтовый ящик возле школы. Я ничего не сказала родителям. Наоборот, намекнула, что хочу другую игрушку.
На Рождество я получила санки, компьютерную игру и стеганое одеяло, о которых говорила маме. Но никакого хомячка, потому что она о нем не знала. В тот год я выяснила одну вещь: ни Санта, ни мои родители не были теми, кем я хотела, чтобы они были.
Возможно, Кемпбелл думает, что дело в правосудии, но дело в моей маме. Я бросилась в ее объятия – они и были тем местом в жизни, о котором я говорила раньше, таким родным, что ты точно знаешь, как нужно свернуться, чтобы поместиться там. От этого у меня заболело горло, и слезы покинули то место, где я их прятала.
– Анна, – плакала мама в мои волосы. – Слава Богу. Слава Богу.
Я обняла ее в два раза крепче, чем обычно, стараясь запомнить этот момент, как запоминала летнее солнце, чтобы это воспоминание согрело меня холодной зимой. Я прижалась губами к ее уху, и когда только выговорила слова, уже пожалела о сказанном.
– Я не могу.
Мама напряглась. Она отодвинулась и взглянула мне в глаза.
Потом попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой. Она коснулась моих волос. И все. Мама встала, одернула пиджак и вышла из кабинета.
Кемпбелл тоже встал. Он сел передо мной на корточки, как перед этим сидела мама. Сейчас он выглядел серьезнее, чем когда-либо.
– Анна, – произнес он. – Это действительно то, чего ты хочешь?
Я открыла рот и не нашла ответа.
Джулия
– Как ты думаешь, мне нравится Кемпбелл, потому что он козел или несмотря на это? – спросила я у своей сестры.
Иззи шикнула на меня, сидя на диване. Она смотрела фильм «Встреча двух сердец», который видела уже двадцать тысяч раз. Этот фильм входил в ее список «фильмов, которые нельзя переключать». Туда же входили «Красотка», «Привидение» и «Грязные танцы».
– Если из-за тебя, Джулия, я пропущу конец, я убью тебя.
– Пока, Кейти, – процитировала я героев. – Пока, Хаббл.
Она бросила в меня диванной подушкой и вытерла глаза, когда зазвучала музыка.
– Барбара Стрейзанд, – сказала Иззи, – это бомба.
– Мне казалось, что ее любят мужчины-гомосексуалисты.
Я посмотрела на нее поверх бумаг, которые просматривала, готовясь к завтрашнему слушанию. Решение, которое я представлю судье, должно основываться на том, что лучше для Анны. Проблема заключалась в том, что, независимо от того, буду ли я на ее стороне или нет, я все равно разрушу ей жизнь.
– Я думала, мы говорим о Кемпбелле, – заметила Иззи.
– Нет. Это я говорила о Кемпбелле, а ты билась в экстазе. – Я потерла виски. – Я надеялась, ты мне посочувствуешь.
– Насчет Александера Кемпбелла? Никакого сочувствия, мне на него плевать.
– Да, я это заметила.
– Послушай, Джулия. Возможно, это наследственное. – Иззи встала и начала разминать мне шею. – Может, у тебя есть особый ген, привлекающий придурков.
– Тогда у тебя он тоже есть.
– Похоже, что так, – засмеялась она.
– Мне хочется ненавидеть его, ты же знаешь.
Перегнувшись через мое плечо, Иззи взяла банку колы, которую я пила, и выпила все, что осталось.
– А что случилось с этими сугубо профессиональными отношениями?
– Они остались. Просто оппозиция в моей голове, которая хочет, чтобы было по-другому, набирает силу.
Иззи села обратно на диван.
– Ты ведь понимаешь, проблема в том, что первого забыть невозможно. Даже если у тебя достаточно мозгов, то у тела интеллект на уровне дрозофилы.
– С ним нелегко, Из. Словно все опять вернулось. Я уже знаю о нем все, что нужно, и он знает обо мне все, что нужно. – Я посмотрела на нее. – Как ты считаешь, можно влюбиться из-за лени?
– Почему бы тебе просто не переспать с ним и выбросить это из головы?
– Потому что, – ответила я, – тогда появится еще одно воспоминание, от которого я не сумею избавиться.
– Я могу познакомить тебя с кем-то из своих друзей, – предложила Иззи.
– У них у всех есть вагины.
– Видишь, ты обращаешь внимание не на то, Джулия. Нужно, чтобы тебя привлекал внутренний мир человека, а не оболочка. Возможно, Кемпбелл Александер красив, но это все равно что сахарная глазурь на селедке.
97 
