Последние отзывы

  46  

— Ой! — Нинея в притворном ужасе прижала ладони к щекам. — Да Красава, как узнает, мне все глаза выцарапает!

— Неужто так грозна?

— Еще как грозна! Так, бывает, осерчает, так сердцем разгорится, что… пока веник об нее не обломаешь, и не успокоится.

— Да-а, Нинея Всеславна, не та нынче молодежь пошла, не та. — Мишка сделал постное лицо и сложил руки на выпяченном животе. — Мы со старшими почтительнее были.

— И не говори, Михайла Фролыч! — Нинея покивала головой и преувеличенно горестно вздохнула. — Разве ж в наше время такое дозволялось?

— Истинно сказываешь, матушка, истинно! — подхватил Мишка. — Вот, как сейчас помню, две тысячи лет назад… э-э о чем это я? А! Про молодежь! Ты знаешь, Нинеюшка, девки теперь такие бедовые пошли, ну прямо огонь!

— Ага! Тебе бы только девки! Все вы, кобели, одинаковые, только об одном и думаете!

Первым не выдержал и улыбнулся Мишка, вслед за ним засмеялась Нинея.

— Давненько я так приятно не беседовала! Ты, соседушка, почаще заглядывай, еще поболтаем, я тебе медку стоялого чарочку поднесу. Больно уж ты мудр, да велеречив, просто сердце радуется.

— Благодарствую, Нинея Всеславна, всенепременно загляну намедни… опять же медок…

Нинея, продолжая посмеиваться поднялась с лавки и направилась за занавеску.

— Погоди, Мишаня, я сейчас.

— Уж не за медком ли собралась, соседушка?

— Сиди уж. — В тоне волхвы не осталось и намека на недавнее веселье. — Не медок тебе нужен.

Мишке показалось, что за занавеской открылась и закрылась дверь, и он только сейчас задумался, что нигде, кроме этой горницы, в доме Нинеи не бывал. А дом был большим, в нем, наверняка, было еще несколько помещений. Преодолевая любопытство, так и тянувшее заглянуть за занавеску, Мишка налил себе квасу и принялся терпеливо ожидать возвращения волхвы.

Отсутствовала Нинея довольно долго, но вернулась с довольным видом, у Мишки возникло ощущение, что она искала какую-то вещь, про которую неожиданно вспомнила во время их разговора. Предположение его тут же и подтвердилось — старуха развернула тряпицу и на ладони у нее оказалась маленькая бронзовая статуэтка — поднявшийся на дыбы матерый медведь. Чеканка была настолько искусной, что у небольшой — размером с кулак взрослого мужчины — фигурки, были отчетливо видны зубы, когти и завитки шерсти.

«Опаньки! Такой же, как лис, которого мне Илья подарил. Одна рука, чувствуется!»

— Смотри, Мишаня, этот зверь самим Велесом отмечен. Он от многих бед защитить может, и если ты почувствуешь, что Людмила тебя под себя подминать начинает…

— Баба Нинея, у меня такой же есть!

— Что? Что ты сказал?

— У меня такой же зверь есть, вернее так же сделанный, только не медведь, а лис. — Мишка вытащил из малого подсумка фигурку и поставил ее на стол. — Смотри: наверно один мастер делал, очень уж похоже.

— Так что ж ты раньше-то?.. — Нинея, кажется, была не на шутку взволнована. — Светлые боги! Восьмой зверь! Лис, и пришел к Лису… Даже не верится. Откуда у тебя?

— Илья подарил.

— А у него откуда?

— В Куньем городище нашел, на капище.

— Вот змей подколодный! И молчал, паскуда!

— Так я же не знал…

— Да не про тебя я! — Досадливо прервала Нинея. — Про волхва куньевского. Молчал дурак, ни себе ни людям. Правильно мы его тогда под лед спровадили.

«Ага! Значит, все-таки, „мы“, а не Красава! Ладно, это потом, сейчас внимательно слушать бабку».

Нинея, как назло, замолкла, уставившись на фигурку лиса и, едва заметно, шевеля губами. То ли молилась, то ли разговаривала с бронзовым зверем. Мишка деликатно помолчал, но когда губы волхвы перестали шевелиться, и она о чем-то задумалась, решил напомнить о себе:

— Очень уж работа похожая, как будто один мастер делал.

— Не мастер их делал, вернее, мастер, но руками его водил сам Велес! Повезло тебе Мишаня, в который раз уже повторяю: любят тебя светлые боги славянские, а паче всех Велес — скотий бог, дарующий достаток и благополучие в жизни.

«Ну, это понятно: божество, сохранившееся еще со времен кочевничества. Для кочевника главное богатство — скот, от него и достаток, и благополучие. Жизнь давно изменилась, а старый бог живет».

— Всего было сделано двенадцать зверей. — Продолжала Нинея — Я видела трех: тура, лося и медведя. Слыхала еще про четырех: сокола, волка пардуса,^[8] и коня. Про остальных знаю, что они есть, вернее были, но, что это за звери и где они находятся, не ведала. А тут Лис! Восьмой!

  46