35 
Он так пристально смотрел на нее, что она не выдержала и отвела взгляд.
— Дело в том, что «Текстайлком» быстро скупал твои акции. Они совершенно четко обозначили свои намерения, так что мне пришлось пойти ва-банк и выступить против них всеми силами. — Он заморгал, на лице его застыло настороженное выражение. Солнце серебрило его глаза, и девушке было так трудно не поддаться его обаянию.
Нет, ни за что она больше не поддастся ему!
Своей слабости.
— Значит, решил помочь мне? Хочешь сказать, что это благородный поступок — прибрать к рукам мою компанию, чтобы не отдать ее другому?
— Да не нужна мне твоя компания! — Деклан обогнул стол и подошел к ней.
Она быстро отпрянула. Надо держаться от него подальше!
— Не ври! Нет в этом ничего благородного. Ты просто решил завладеть моей компанией. Мной. Как будто ничего я не понимаю… — Рыдание наконец вырвалось из ее груди. — Благородным тебя точно не назовешь, Деклан Гейтс.
Сбитый с толку, Деклан заморгал. Вот уж чего он точно не ожидал, так это услышать такие обидные слова.
— Боже, но ты не поняла! Ты же просто ничего не поняла. Это же всего лишь часть биржевой игры.
В ее сердце вспыхнул пожар.
— Да. Возможно, для тебя все игра! А для меня моя компания — это вся жизнь! Я работала днями и ночами, чтобы создать самый честный на свете бизнес. — Ее голос звенел праведным гневом. — Я мечтала и планировала поднять свой бизнес на другой, более высокий уровень с целью перевести потом компанию туда, где я родилась, в родной Блэкрок, и спасти город от медленного исчезновения. Пока не поздно дать работу его жителям.
Он устало провел рукой по волосам. На лице его застыло смущение и разочарование.
— Знаю. Именно поэтому я и не мог допустить, чтобы компанию купил «Текстайлком». Ну как ты не понимаешь?
Но Лили не могла успокоиться. Она не верила ни единому слову Деклана. Какая это помощь, если он скупил контрольный пакет, лишив ее возможности управлять компанией?
— Никогда не поверю, чтобы «Текстайлкому» понадобилась моя маленькая компания. Что за бред? Не верю и в то, что им нужна была мельница. Это все твои махинации. Но даже если и предположить, что ты решил мне помочь, зачем же покупать пятьдесят один процент? — Она стрельнула в него глазами.
Ей трудно было говорить. Гнев и раздражение бурлили в ней. Никогда еще ей не было так плохо!
— Ты просто хотел продемонстрировать свои возможности. Доказать, что ты всесильный. Показать свою власть надо мной. Ты любишь побеждать, вот и все.
Лицо Деклана потемнело еще больше. Рот открылся, но ни одного слова не сорвалось с его губ.
— Причем побеждать любой ценой, — продолжала говорить она, задыхаясь и хватая ртом воздух. — Ты же прекрасно знал, как я к этому отнесусь. Но тебе все равно. Ты просто идешь вперед напролом, шагая по трупам. Ты просто берешь то, что хочешь.
Включая меня.
И нашего ребенка. Эта мысль поселила в ней неизбывную горечь. Неожиданная вспышка осветила ее мысли. Ребенок! За всеми этими событиями она и забыла, что носит в себе новую жизнь!
Неделями она вынуждена была сдерживать себя и не звонить Деклану, хотя ей не терпелось рассказать ему эту новость. И вот теперь она здесь, рядом с ним, в одной комнате, наедине.
Ей надо срочно уйти отсюда.
Если она еще хоть на минуту задержится у Деклана, она непременно все ему расскажет. А этого, в свете последних событий, делать было категорически нельзя.
Она с силой прижала сумочку к груди, словно желая защититься ею.
— Когда-то у тебя была душа. Я так надеялась найти в тебе хоть отзвук того парня, хоть намек. — Кровь гулко пульсировала в висках, заглушая все внешние звуки. Мыслями она унеслась в тот самый день, когда, прижавшись к его спине и вцепившись в него руками, ехала с ним на мотоцикле. И это осталось у нее самым блаженным воспоминанием. Слезы потоком хлынули из глаз. — Я оказалась неправа. Да, всего лишь раз когда-то давно я отнеслась к тебе несправедливо. И уже сотни раз горько пожалела об этом. Но я тогда была еще девочкой! Я боялась. Себя, своих чувств. И таким образом хотела защититься. — Она тяжело вздохнула. — Ты вообще мог не лезть в мои дела. Я не просила тебя помогать мне. Но нет, ты влез. Ты вмешался в мои дела, сделал меня полностью беззащитной, а теперь… теперь ты вонзил клыки в свою жертву. — Слезы продолжали течь по ее щекам. — Ты ведь не ребенок, кому надо объяснять, что надо делать, а что нельзя. Ты мужчина и сам решаешь, как поступать. И ты решил — холодно и расчетливо — завладеть моей компанией.
35 
