и читается легко. 
3 
Навигатор показал, что Макс прибыл на место. Въезд в усадьбу был отмечен двумя внушительными каменными столбами. Дорога шла через лес сквозь заросли рододендронов, а потом вывела его на широкую, засыпанную галькой круглую площадку перед фасадом дома.
Оглядевшись, Макс с удовлетворением улыбнулся. Фотографии не обманули: от дома открывалась широкая панорама. Солнце сверкало в створчатых окнах, лиана глицинии обвила каменное крыльцо с дубовой дверью. Глициния еще не зацвела, но обещала великолепное зрелище, зато радовали глаз золотистые нарциссы в яркой зелени. Максу все нравилось здесь: особняк был не слишком большим, но и не маленьким. Элегантный и изысканный, он повествовал о долгой истории английских землевладельцев и аристократов.
«Мог бы я жить в этом месте? – спрашивал себя Макс. – Стал бы он моим домом?»
Он нахмурился, удивившись своим мыслям. Неужели он достиг возраста, когда хочется обзавестись семьей и пустить корни? Макс не мог представить рядом ни одну женщину, и уж конечно, не Тайлу. Их многое роднило: как и у него, у нее не было корней – она разъезжала по свету. Сначала Макса это устраивало, но не настолько, чтобы связать с ней жизнь. Ему в конце концов надоело, что она помешана на своей неотразимой внешности. Теперь Тайла крутила любовь с одним из ведущих актеров Голливуда. Макс желал ей удачи.
«Настало время для новых отношений? Мне нужен другой тип женщины…»
Макс одернул себя. Он приехал сюда ради простого дела – решить, стоит ли покупать усадьбу для своего портфолио. Он объехал дом, чтобы взглянуть на хозяйственные постройки. Ему понравился мощенный булыжником двор с кадками цветов и скамейкой на солнышке возле кухни. Макс подошел к кухонной двери, чтобы попросить разрешения оставить машину. В этот момент дверь распахнулась, и, почти сбив с ног, на него налетел человек с корзиной дров и огромным пластиковым пакетом. Макс произнес витиеватое греческое ругательство, прежде чем заметил, что столкнулся с женщиной. Вероятно, ее можно было назвать молодой, но в ней мало что указывало на женский пол: крупная, нескладная, с шапкой густых волос, стянутых сзади в конский хвост. Ее глаза прятались за круглыми очками, щеки горели пунцовым румянцем. В бордовом мешковатом спортивном костюме она выглядела ужасно. Максу она показалась толстой, однако он не забыл хорошие манеры.
– Извините, – мягко сказал он, – можно оставить здесь машину? У меня назначена встреча с миссис Маунтфорд. Я – Макс Василикос.
Щеки женщины покраснели еще больше. Она переводила глаза с него на машину, но молчала, только переминалась, удерживая корзину на бедре.
– Так можно оставить машину? – переспросил Макс.
С видимым усилием она кивнула и пробормотала что-то нечленораздельное. Он вежливо улыбнулся и тут же выкинул ее из головы.
Повернувшись, Макс пошел к парадному крыльцу, оглядывая сад. Летом здесь будет великолепно. Он надеялся, что интерьер дома не уступает его внешнему виду, Макс уже не рассматривал усадьбу с точки зрения вложений и инвестиций.
Темная дубовая дверь открылась перед ним – его ждали. Стоявшая на пороге девушка показалась Максу антиподом той, с которой он столкнулся на пороге кухни. Она была миниатюрной, худощаво-стройной и невероятно ухоженной, начиная с модной стрижки и безупречного макияжа до очень дорогого наряда под цвет голубых глаз. Ее окутывал аромат изысканных духов. Она радостно улыбнулась ему:
– Мистер Василикос, добро пожаловать!
Она отступила, пропуская его в просторный холл с выложенным каменной плиткой полом, с огромным камином и широкой лестницей на второй этаж. Все как нельзя лучше соответствовало стилю дома.
– Я – Хлоя Маунтфорд. Как хорошо, что вы смогли приехать!
Дочь владельца усадьбы, как решил Макс, скользнула к ведущим из холла двойным дверям и распахнула их театральным жестом.
– Мамуля, это мистер Василикос, – объявила она.
Мамуля? Макс вспомнил, что у представителей английского высшего света принято обращаться к родителям уменьшительно-ласкательно, как в детстве. Он вошел в просторную гостиную, тоже с большим, но более нарядным камином. Его удивило обилие мебели. Макс с разочарованием отметил, что изысканная серо-голубая гамма, явно подобранная профессиональным дизайнером, выглядела ненатурально, а весь интерьер напоминал картинку из глянцевого журнала. Интересно, сохранилась ли прежняя обстановка? Ему не терпелось все изменить по собственному вкусу. Макс нахмурился: мысли явно опережали события.
3 
